В лесу, где птицы петь боятся - стр. 6
– Сегодня встречаем гостя! – объявил отец, несколько раз перечитав послание.
– Кого это? – опасливо спросила Варвара.
– Нет у него имени. Вернее, никто его имя не знает. А если, кто и знает, то вслух не произносит. Чаще всего его называют Князь Леса.
– Быть того не может! – девушка даже вскрикнула, и следом по горнице прокатился испуганный щебет сестер.
– Да, один мой добрый приятель подсказал, как выйти с ним на связь. И вот, пришел ответ, что тот сам явится. Давайте, ступайте-ка к куме до завтра, – отец рукой указал на сестер, словно отгоняя их – когда можно будет возвратиться, я сам за вами схожу, или весточку пошлю.
Дважды говорить не пришлось, обе девушки в суеверном ужасе побежали собираться, бросая сочувственные взгляды на Варвару.
– Как же нам, отец, такого гостя-то встречать? Коли люди не врут, он кровью угощается…
– Людям тем, видно, заняться нечем, раз они своим поганым языком такую чушь мелят. Прибери горницу, да приготовь к столу всего, что найдешь.
Князь Леса – одно из прозвищ великого колдуна, который живёт в самой чаще, где даже птицы петь боятся. Говорят, там выстроен с самой древности, огромный прекрасный Терем, в который он забирает на обучение самых талантливых юношей. Насколько она слышала, редко, кто оттуда возвращался, но если уж такое случалось, человек тот слыл на всю округу знахарем умелым, да целителем. Девушек в ученики не брали, но изредка приглашали в услужение. Дольше года они там не задерживались, а по возвращении домой жизнь вели достаточно вольную, но чаще всего все-таки выходили замуж. Считалось, что они избранные, благословлены и способны принести в род удачу. Варвара гадала, не в услужение ли собрался ее отдать отец, но спросить не посмела, разумно рассудив, что вскоре и сама это выяснит.
Все приготовления к встрече великого гостя были исполнены: изба сияла чистотой, стол ломился от угощений, дочь, по настоянию родителя, нарядилась, как на праздник. Даже пришлось достать из сундука белила, румяна и жемчуг. День быстро сменился прохладным вечером. Тени постепенно становились длиннее. Ожидание угнетало. Отец заметно нервничал, и, хотя на любые вопросы отвечал односложно, Варвара буквально видела, что его голова трещит от сомнений, мыслей и страхов. Сама она не знала, о чем думать, и в итоге больше ждала, когда уже можно будет сменить тяжелые и неудобные одежды, да распустить тугую черную косу, которую она украсила лентами и речным жемчугом.
Наконец-то в дверь постучали. Как приросшая к лавке, девушка осталась сидеть, со стороны наблюдая за суетой отца и за величественным мужчиной, который неспешно вошел в их дом, деловито опираясь на трость, украшенную письменами и узорами. Пристыженная строгим взглядом, Варвара с великим трудом подняла себя с места и поклонилась гостю, переживая, как бы бесчисленные бусы не начали громкий перезвон – с такой силой ее колотила дрожь. Князь Леса, неестественно высокий и прямой, внушал ужас. Невозможно было определить его возраст, настроение или предположить, что у него на уме. Он был гладко выбрит, в противовес тому, как ходили мужчины в их деревне и одет в длинное платье. Присмотревшись, Варвара разглядела темную вышивку поверх чёрного сукна и восхитилась красотой его одежды. Следом за ним, в горницу влетел Ворон, по всей видимости, тот же самый, что принес утром весть. Он описал вокруг стола круг, внимательно оглядел Варвару со всех сторон, и по-хозяйски опустился на ее прялку неподалеку.