В лапах зверя - стр. 55
Боже…
Буквально час назад я была счастлива. Я как-то умудрилась забыть, верней, не забыть, а просто не думать о том, что со мной сделал Сандр! И почему-то считала, что больше этого не повторится!
А это…
Повторится?
Он не намерен останавливаться?
И как далеко он собирается зайти?
И что мне делать-то?
Боже, что делать?
На ужин в семь часов я не спускаюсь.
Елене, пришедшей за мной, коротко говорю, что занята и голова болит, а сама тщательно закрываю дверь и балкон, укладываюсь в кровать и кидаю рядом телефон. Если он попробует… То я папе наберу. Плевать на все. Наберу и все.
С такими мыслями я и засыпаю.
А ночью поднимается ветер…
Листаем дальше, девочки...
29. Глава 27
Вой ветра за окном похож на стон раненого животного. Бессильный, полный боли и безнадежности.
Он проникает в мой сон не резко, но так настойчиво и тягостно, что не сразу понимаю, сплю еще или уже нет.
Темнота, полная, абсолютная, черт бы побрал эти шторы блек-аут.
Терпеть их не могу. Как и все в этом проклятом склепе.
Ощущение, что кто-то смотрит из темноты, непередаваемо. Жутко.
И в горле пересыхает от боли.
Хочется пить.
Щелкаю выключателем, запуская хоть чуть-чуть тепла в эту непроглядную темень.
Мягкий свет ночника не режет глаза, позволяя постепенно привыкнуть к тому, что в мире все же есть краски.
Сажусь на кровати, провожу ладонью по спутанным за время сна волосам.
Так…
Надо попить и ложиться снова спать. Новый день потребует новых сил. А у меня и без того с этим не густо, чтоб еще и полусонничать… В универ завтра, смотреть на богатеньких мальчиков и девочек, что-то отвечать на вопросы, как-то реагировать… Или не реагировать…
Встаю, в легком сонном коматозе, натыкаясь на все подряд на своем пути, шлепаю к столику, где горничная оставляет воду.
И замираю посреди комнаты, словно пугливый олень, бредущий ночью к водопою и услышавший хрустнувшую под лапой хищника ветку.
Нет, в комнате ничего не хрустит, но ощущение чужого присутствия невероятно яркое.
Почему-то сжимаю себя поперек груди, словно пытаясь прикрыть напряженно натягивающие шелк маечки соски от постороннего пристального взгляда.
Знакомого взгляда. С отчетливой давящей энергетикой.
Испуганно всматриваюсь в темный угол, где стоит большое кресло.
И вздрагиваю, понимая, что в этом кресле кто-то сидит.
Не видно, кто, лишь овал лица пятном выделяется на темном фоне. Все остальное — полный мрак. И ужас.
— Кто здесь? — голос мой хрипит, отказывается слушаться. И очень-очень страшно звучит в вязком мраке, что окружает со всех сторон.
Ответа не получаю, да он и не требуется.