В Китеже. Возвращение Кузара, часть 2 - стр. 15
С легкой спортивной шпагой и мишенью стало веселее. Шаг вперед, шаг назад, выпад, укол в третью позицию. Клинок пружинил от резиновой мишени, и было забавно представлять на его месте не человека, конечно, но какого-нибудь страшного монстра. Ноги все также ныли, и рука с «легкой» шпагой тут же стала отваливаться, но терпеть эту пытку уже проще.
И вот, ура, построение. Маринка перевела дух, встала в строй, осмотрелась. А где Эльвира? Перед Маринкой же стоять должна была. Заметила ее сидящей на снаряде с выставленной в сторону ногой. Время от времени она терла лодыжку.
– Ну что, приступаем к поединкам? – с довольной улыбкой сказал Игнатов, окинул взором неровный строй. Остановил задумчивый взгляд на Маринке, и быстро выставляя руку, указывал с одного на другого мальчишек, – Ты и ты – на первую дорожку, ты и ты – на вторую, вы оба – на третью. Александр со мной, а вы, Георгий, боец опытный, отработайте с барышней укол в третью и защиту. Покажите ей, что фехтование – это интересно. Нам в сборную в следующем году обязательно девицы нужны, – с усмешкой добавил он.
Снова Глефов. Зараза. Маринка заметила, как Алекс довольно улыбнулся, перед тем как спрятал лицо за фехтовальной маской. Маринка тяжело вздохнула и вслед за остальными взяла из откуда-то появившейся корзины свободную маску и натянула себе на лицо. Какие ей сборные! Пошла за Глефовым – он уверенно направился к свободной дорожке, встал у посветлевшего за время тренировки окна. Прямо напротив нее молчаливый и хмурый, губы поджал и, коротко кивнув, надел маску. Она не сдержалась и высунула под маской язык – все равно не заметно сквозь сетку. Глефов принял боевую стойку, выставил вперед шпагу. Маринка повторила – в ангард.
И замерла. Глефов тоже не двигался.
– Начали-начали! – раздалось сбоку, Игнатов шагал между дорожками. – Георгий давайте же, шаг, укол в третью с выпадом. Барышня – шаг назад, еще шаг и защита. Повторяйте!
От атаки Глефова она отмахнулась как-то само собой: только концентрировалась на координации шагов и движения руки, смотрела куда-то на ноги, и вот уже шпага легко задрожала от встречи с другим клинком. Получилось. Теперь Маринкина очередь атаковать. И снова застыла, боялась ударить: вот этой палкой, по человеку. Взять и ударить? Но бить же нельзя, никого и никогда, да? Но тут-то нужно. Чуть отвела лезвие шпаги в сторону и ударила снова – в кончик шпаги противника.
– В воздух не бьем, не на балете! – и снова над самым ухом голос Игнатова. – Ну, шевелитесь!
Не человек. Не битва. Упражнение. Шаг вперед, выпад, укол. Защиту поставил. Поменялись. Снова. Еще раз. И еще. Как с мишенью, лица Глефова не видно, это вовсе не этот неприятный… мерзкий… высокомерный… Отвлеклась, не выставила шпагу в позицию защиты и согнулась от резкой боли в животе, под самыми ребрами. Четкий укол прилетел точно в солнечное сплетение.