«В институте, под сводами лестниц…» Судьбы и творчество выпускников МПГУ – шестидесятников. - стр. 15
«Вечер бродит» (1959 г.) тоже появилась в поездке, на Пестовском водохранилище. Мне было грустно, хотя там было много хороших ребят-туристов. Придумалась эта песенка. «Ветер песню поёт» (1963 г.) я написала на даче у Самойловича, приятеля Визбора. Загорала на маленькой поляночке, очень красивой, и потихоньку сочиняла. Кто-то, кажется Кукин, потом написал пародию:
«А рубашка твоя в синих трусиках мелькает».
А до этого была песня «Слушай!» (1956 г.). Мы, пять девчонок, ходили в поход по маршруту Бологое – Ленинград, ночевали в палатке на снегу… Я об этом написала в книжке «Если б ты знал…».[14]
Большинство песен и стихов А. Якушевой написано до начала 70-х гг. В основном, в 54–65 гг., – самое, наверное, бурное десятилетие в её жизни. И – всё. После этого она практически перестала сочинять. Очень точно сказал о песнях А. Якушевой Дмитрий Сухарев: «Рождённые на гибельном краю большого чувства, они пропелись разом, на одном коротком выдохе, и – лопнула струна, больше Ада уже не пела…».
А. Якушева не боялась разговорной интонации, но и не злоупотребляла ею. Поэтому обороты, которые в стихах другого автора будут «царапать» слух, в песнях А. Якушевой звучат органично. Это её фирменный стиль и свидетельство профессионализма.
Инверсии в стихах А. Якушевой радуют своей весёлой дерзостью:
Рифмы у Якушевой всегда свежи и неожиданны:
«размеренно – не верю я»,
«влажные – однажды мне»
Встречаются внутренние рифмы:
«Понимаешь, ночь немая»,
«не могу я разобраться в Братске»,
«я каменею, почти поверив».
Вот необычная рифмовка:
«Суждено, наверно, только помнить незнакомых тех моих знакомых, не сумею обойти пешком их и бегом не обегу».
А вот прелестный ассонанс:
«Этот город – как теперь живёт он, в белый снег до самых крыш замотан? Так привыкла я к его заботам…».
А вот рифма-эхо:
«Прозрачная роща смолкла, прозрачная роща застыла. Едва зеленеют ёлки, березы позолотило. Дождик косит – осень».
И слова новые изобретаются, очень точные и пронзительные:
«Будь ежеминутно, ежечасно, ежедневно, ежевечно – будь!»
И опять – поэтическая вольность: ветер – «северен».
А вот совершеннейшая поэтическая «крамола».
Чтобы уложиться в ритм, А. Якушева просто сократила слово: «Там сорентируюсь я на зарю. Сотни вершин просто так покорю…».
Вот такое поэтическое озорство, лукавое подтрунивание над слишком серьёзным слушателем-читателем.