В хорошем смысле слова, или Помоги мне вернуться - стр. 30
На то, что Анжела плечами пожала — мне все равно. А вот на силуэт переместившийся к одной их дверей — нет. Следуя за Русланом, я вошла в небольшую, но уютную комнату. Когда Анжела говорила, что там рабочий кабинет Руслана, представлялось нечто либо офисно-строгое, либо вычурно дорого-богатое с большими столами из дерева, статуями до потолка и прочими атрибутами успешного бизнесмена. Возможно, даже с мини-гольфом прямо посреди комнаты. Но нет. Это была просто комната в светлых тонах, с длинным столом, на котором располагались два компьютерных монитора, с картой мира на стене и плюшевым креслом рядом с высоким книжным шкафом. Взгляд невольно зацепился за небольшую статуэтку кота с отколотым ухом, «жавшуюся» к ножке одного из мониторов. Не думала, что такие как Руслан могут держать перед глазами нечто столь милое. Может, именно его он хочет взять? На окне сиротливо опустил листья небольшой фикус. Надо полить его.
Силуэт бережно коснулся листьев, едва слышно вздохнул и явно недовольно кивнул в сторону супруги.
– Анжела, выйдете, пожалуйста, – попросила я.
Благо, та спорить не стала, хоть лицо и скривила.
Я посмотрела на мужчину. Мы остались одни в его кабинете, но он молчал и смотрел в одну точку, явно не стремясь помочь мне выбрать предмет.
Пришлось тактично кашлянуть, поторапливая его.
– Может, фикус возьмешь? – грустно предложил Руслан после долгого молчания и взглянул на меня без привычной надменности во взгляде.
– Хорошо, возьму, люблю цветы, – сдержанно согласилась я. – Дома отпою его. Но мне нужно взять не только фикус, – я посмотрела на него серьёзно и строго. – Руслан, мы должны переместить тебя, слушай внимательно.
И кратко описала предполагаемый план действий.
– Ты должен захотеть сам, понимаешь? – с надеждой посмотрела на него. – Я хочу помочь. Но ты должен захотеть принять эту помощь. Не бояться и…
– Всё, хорош, понял, не зуди, – он поморщился. Ему не нравилось, как я с ним говорю. Он ощущал себя уязвимым, зависимым и жалким. Это больно било по самолюбию, и я понимала это. Вздохнула. Не хотела его задеть, но и раскаянья не испытала. В конце концов, и сам он никогда не следил за тем, ранит ли людей своими словами. – И не боюсь я, – продолжил он. – Может, мне вообще по кайфу просто было Анжелку пугать, вот я и не мог покинуть дом!
– Да что ты за человек такой! Да ты хоть понимаешь, что говоришь! Это же твоя жена! И вообще вот эти все мысли отбрось. А то иначе не переместим. А не переместим — не получится мне разобраться, в чём дело и в мир живых вернуть. Ты чего больше хочешь, а?