В грозную пору. 1812 год - стр. 14
Одного из них он видел сейчас мёртвым на берегу Днепра. Это был русский егерь. (Егеря – особо меткие, особо проворные солдаты, обученные драться не только в строю, но и поодиночке.)
Накануне Наполеону доложили, что русский солдат, укрывшись на берегу, удерживает у переправы роту французов. Каждый выстрел русского бил наповал. Пришлось подтащить пушку. Её ядра разбили в щепы дерево, служившее ему укрытием… Только к ночи русский прекратил стрельбу. Погиб – но не отступил.
Наполеона тревожила не только стойкость русских солдат. Его страшила ещё и ненависть мирных жителей России. Он видел, что так же, как пуст Смоленск, были пусты все города и сёла на пути, которым шла Великая армия. Люди не хотели оставаться с завоевателями, отнимавшими хлеб, коней, скотину… Крестьяне закапывали своё зерно в землю, угоняли скот и прятались в лесах. Во всех странах Наполеон заставлял население кормить его армию. А в России на его пути не оказалось ни провианта, ни людей.
Сама природа противилась. Нежданная жара подрывала силы солдат. Чистой воды на марше не хватало. Пили что придётся и откуда придётся. Хоть из грязной лужи. И началось то, что страшнее пуль, – заразные болезни, перед которыми бессильны любые храбрецы.
И ещё: Наполеону пришлось оставлять охрану в городах, на всех дорогах. И потому у Смоленска оказалось примерно 185 тысяч солдат из 600 тысяч, двинувшихся на Россию.
Конечно, резервы велики, и ещё десятки тысяч солдат подойдут. Но когда? А ведь Наполеон был уверен, что русская армия будет уничтожена на самой границе. Её солдаты будут перебиты, ранены, взяты в плен. Что поход кончится в Смоленске, а вероятнее – ещё раньше, западнее. А далее – мирный договор с обезоруженным царём Александром.
А что же на самом деле?
В тревоге были и маршалы. Поговаривали, что отважнейший Мюрат на коленях умолял императора остановиться в Смоленске. Не идти на Москву.
Но Наполеон уже не мог остановиться. Он знал, что русские войска сохранили силы, что к ним на помощь идут резервы, что русские сами перейдут в наступление.
У Наполеона осталась одна надежда – догнать войска Барклая и Багратиона и разбить их в генеральной битве.
И Великая армия двинулась дальше, на восток.
Полководец Кутузов
Русская армия отходила от Смоленска к Москве, и в армии, и в народе всё сильнее слышался ропот: до каких пор будем отступать? До Москвы оставалось чуть больше 200 вёрст. Дальше так не могло продолжаться. И в армии, и в народе всё чаще, всё громче спрашивали, где тот полководец, который поведёт русские войска к победам, к спасению России.