В гостях у Джейн Остин. Биография сквозь призму быта - стр. 59
Помимо прекрасной Кассандры еще есть Софи, способная «залпом осушить бокал вина»; есть София, бессовестная воровка, которая «величественно» вытаскивает купюру из стола кузена, а когда ее уличают, вскипает праведным гневом; есть комедиантка Китти, оплакивающая потерю своей обожаемой гувернантки мисс Диккенс. Китти, сокрушенная горем, рассказывает нам, что никогда не забудет, как исчезла мисс Диккенс. «„Моя милая Китти, – сказала она, – доброй тебе ночи“. Больше я ее не видела». Создав надлежащий мелодраматический накал, Китти театрально замолкает, утирает глаза и только тут сообщает, куда на самом деле подевалась мисс Диккенс: «В ту ночь она сбежала с дворецким».
По мнению одного из лучших критиков Джейн Остин, Вирджинии Вулф, есть что-то удивительно насмешливое в этих ранних рассказах о «Любви и дружбе» (как назван один из них), об ужасе и фарсе. «Что это за нота, которая никогда не тонет в массе других, которая звучит отчетливо и пронзительно от начала и до конца тома? – спрашивает она. – Это переливы смеха. Пятнадцатилетняя девочка смеется в своем уголке над миром».
Тетрадь Джейн, совсем как настоящая книга, получила настоящий отзыв. Ее отец проаннотировал дочкин «Том третий» следующими точными – не в бровь, а в глаз – словами: Это «всплески воображения очень юной леди, представленные рассказами в совершенно новом стиле». «Совершенно новый стиль» был величайшим талантом Джейн. Но он стал и величайшим препятствием к тому, чтобы ее произведения реально увидели свет.
7
Войны
Какую спокойную жизнь они вели… Ни беспокойств по поводу Французской революции, ни сокрушающего напряжения по поводу Наполеоновских войн.
Уинстон Черчилль о «Гордости и предубеждении»
Джейн ни разу не бывала во Франции. За всю свою жизнь она не выбиралась на север дальше Стаффордшира; возможно, на западе она посещала Уэльс; на самом востоке Кента – несомненно, Рамсгит. Критики часто отказывали ей в звании «серьезной» романистки, поскольку она не писала о Французской революции, Наполеоне и прочих великих событиях и людях своего времени, а Франция в ее романах упоминается лишь трижды. Однако это слишком поверхностное суждение. Джейн и ее семья просто не могли отгородиться от страны, находившейся от Хэмпшира через пролив, и в особенности – от последствий революции. Уникальная заслуга Джейн в том и состоит, что она показала, как эти сейсмические события отразились в крошечных деталях повседневной жизни обыкновенных людей. Политическое Джейн превратила в личное.
Несмотря на знание языка и восхищение лоском Элизы, Джейн относилась к французам неоднозначно. Внимательный читатель ее романов даже уловит в них едва заметные