В городе сегодня ветрено - стр. 17
Шумиха в СМИ, удар по репутации, детской психике. Обеспеченный муж выставил жену на улицу, лишив содержания и возможности воспитывать дочерей. Сердобольное общество не готово принять, что женщина попросту алкоголичка, почти страдающая от специфического расстройства личности. Люди могут бесконечно искать оправдания порокам, болезням, слабостям, ставя на кон не только благополучие взрослых, но и детей – всё ради проявления сердобольности, понятливости, сочувствия. С приставкой «псевдо».
Или стоило пройти через этот ад – один раз и навсегда? Получится ли «навсегда» с брачным законодательством и гнилой судебной системой? Ещё и моральный долг перед тестем останавливал от решительных действий. Отличным мужик, сильный, совестливый, незадолго до смерти он, словно предчувствуя беду, переписал бизнес и часть недвижимости на Игоря, оставив дочери небольшой дом в Женеве, квартиру в Питере, и создал трастовый фонд, назначив зятя доверителем, а дочь и внучек выгодополучателями. Игорь стал распоряжаться средствами, по праву принадлежащими Алёне и их совместным детям.
Говорят, когда лягушка свалилась в кувшин с молоком, она так усердно била лапами, что молоко превратилось в масло и ей удалось выбраться. Игорь же, превращая молоко в масло чувствовал, что двигать лапами всё тяжелее – загустевшая субстанция сковывает движения. Однажды он превратится в муху в янтаре. Застывшую в смоле, недвижимую.
С утра пришлось врать дочерям, что маме стало плохо, и приезжал доктор. Лиса искренне переживала, плакала, Игорь же чувствовал себя последней тварью, обещая шестилетке, что мама поправится и обязательно вернётся к ним. Скоро-скоро. Лина же смотрела с подозрением, в болезнь мамы она не верила, а вот понять правду ещё не могла.
Они так отличались, его девочки. Лина всегда была громче и требовательней, просыпалась среди ночи с оглушающим криком, громогласно требовала своё, не принимая уговоров и компромиссов. Лиса же, казалось, и плакать не умела, попискивала и хмурила светлые бровки. В выходные дни Игорь поочерёдно купал крох, укачивал, гулял с коляской для двойни. Особое удовольствие доставлял сон девчонок, вовсе не потому, что в этот момент они замолкали, подкупало доверие, с которым они откидывали маленькие головы и полностью расслаблялись в его руках. Было в этом что-то щемяще сладкое. Порой Игорь задумывался, смог бы он полюбить дочерей, заведомо зная, что не является их биологическим отцом? Трудно смотреть в лицо предполагаемых обстоятельств, всё, что знал Игорь наверняка – он любит своих дочерей, и это чувство – основа его жизни, убеждений, целей.