В глубине души (сборник) - стр. 17
Женщина опять несла девочку на руках – видимо, от слабости та не могла ходить.
– Как же вы, милая, столько верст, с такой тяжестью! – воскликнул Чудаков и взял ребенка из рук матери. Девочка вяло протянула к матери ручки и тут же сдалась, она привыкла жить без протеста. – Вы бы хоть колясочку какую-нибудь приспособили.
– Да нету у меня никакой колясочки. Я уж так, по привычке.
– Вот все вы так, – мягко упрекнул Чудаков. – За жизнь ребенка-то бороться надо!
– А я что делаю! Вон полземли исходила! – Зинаида чуть не плакала.
Она впервые в жизни почувствовала заботу. Заботу настоящую – не ту беспомощную, эфемерную, которой окружал ее поп, а энергичную, действенную, от которой в сердце распускается мягкий бутон надежды.
– Да что ж ходить-то неведомо куда? – продолжал Чудаков. – Ребенку в больницу надо.
– Да была я в этих больницах! Они там все что-то про Германию говорят.
– Ну…
– Да где я и где Германия.
– Ах, милая! – Чудаков потрогал пальцем напомаженную щеку девочки и брезгливо посмотрел на свой палец. – Германия-то совсем недалёко. Двадцать первый век на дворе.
И тут Зинаида не выдержала.
Как есть, во всем своем единственном обмундировании, она упала на колени прямо в грязь и, громко рыдая, воздела к чиновнику руки.
– По… по… по… – взмолилась она, – отец, родной, помоги!
Увидав мать в таком положении, девочка тоже залилась тихим плачем.
Чудакову все это не нравилось. Ситуация явно выходила из-под контроля. Эта тетка валяется в грязи, опять вся вывозилась, снимать невозможно, ребенок ревет прямо в ухо.
Чудаков не был злым человеком и людям иногда действительно помогал, но, объездив пол-Европы и усвоив хорошие западные манеры, он не мог спокойно смотреть на подобные сцены.
Вместо жалости они вызывали в нем раздражение.
«Что же это такое, почему люди нормально разговаривать не умеют, – думал он, – обязательно нужны какие-то крайности».
На помощь ринулся отец Михаил.
Он попытался поставить Зинаиду на ноги, но та сопротивлялась, и между ними завязалась какая-то непотребная борьба.
– Ну все, хватит! – наконец не выдержал губернатор и передал ребенка на руки охране. – Тебе придется монтировать из того, что есть, – крикнул он на ходу оператору, – а меня можешь доснять на даче. По коням!
Все гости мгновенно двинулись к машинам.
Перед Чудаковым почтенно распахнули дверь его лимузина. Он грузно уселся на заднее сиденье, машина тронулась.
И через затемненные стекла было видно, как беспомощно, опустив руки, застыла на толстых ногах Зинаида, а рядом с ней поп с больным ребенком на руках.
И сердце Чудакова дрогнуло.