В дебрях урманы - стр. 28
Сено действительно испускало аромат трав. Мы принесли три охапки и аккуратно разровняли его на деревянных нарах. Сверху расстелили спальные мешки и, раздевшись, залезли внутрь. Прав был охотник: спать на сене – одно блаженство.
Сашулька прильнул ко мне и жарко зашептал:
– Папа, мне страшно. А вдруг медведь придет?
– Не придет: он собак боится. Да и внутрь он не залезет, дверь и окно очень узкие. У нас еще ружья есть и ножи.
– А где твое ружье?
– На улице висит.
– Как же ты его возьмешь, если медведь придет?
Пришлось вылезти из спального мешка, внести ружье и поставить у изголовья.
Сашулька дотронулся до него ручонкой, успокоенный прильнул ко мне, и уже через минуту я услышал его ровное дыхание.
А мне не спалось. Жутко было от тишины. До сих пор я засыпал под звуки улицы: шум от автомобилей, гудки тепловозов, препиравшиеся голоса за стенкой – были постоянными спутниками моего сна. А тут густая тишина. Она давила на уши. Даже казалось, что уши мои вращаются, стараясь поймать хоть какой-нибудь звук. Мне стало легче, когда я услышал негромкое ворчание собак.
– Зверя почуяли, – сонно проговорил охотник, хрустя сеном, перевернулся на другой бок и сладостно засопел.
Должно быть, ветер донес до собак запах притаившегося зверя. Что это за зверь и почему он так близко бродит около зимовья? Может, выйти посмотреть? Да разве что увидишь в этой непроглядной темной ночи.
На меня подействовало полное спокойствие моего старшего товарища, сладко посапывавшего во сне, и я легко вздохнул: значит, опасности нет. Да и стоит ли бояться, если с нами два порядочных ружья и свора собак?
Я прикоснулся, как и сын, к прохладным стволам ружья и забылся чутким, тревожным сном.
Глава вторая. Жестокий закон тайги. Ночлег на черничной поляне
Утро выдалось солнечное и прекрасное. Мягко шелестела желтая листва берез. Среди золотокудрых красавиц радовали глаз зеленые гущи кедров и елей. В буйстве желтых и зеленых красок, как капли крови, виднелись кое-где гроздья рябины.
В голубом небе медленно тянулись на восток тонкие перистые облака. Таежная даль была покрыта вуалью утренней дымки. Воздух, влажный и густой, пахнул хвоей, мхом и грибами.
– Бабье лето! – потягиваясь и разминая отдохнувшие мышцы, проговорил Константин. – Эх, хорошо, братцы, сейчас в тайге. Самая лучшая пора года!
– Почему? – не удержался от вопроса Сашулька.
– Потому что, сынок, летом от гнуса невозможно спрятаться, а зимой – тонешь в снегу.
– А кто это – гнус? У него большие глаза и он все видит?
Константин рассмеялся.
– Гнус – это такой маленький противный комарик, который садится на кожу и старается напиться крови. От его укусов страшно чешется кожа и покрывается ранками. Тучами они носятся над животными и сосут их кровь.