В дебрях урманы - стр. 19
В кармашки распухших рюкзаков затолкали два электрических фонарика с набором батареек, ракетницу и десятка два патронов к ней, более десятка взрывпакетов, бикфордов шнур, компас, спички, медикаменты в целлофановых пакетах, запасные пули, другую мелочь – иголки, нитки, лески, крючки, блокнот, карты, перочинные ножи. Сбоку каждого рюкзака в чехле надежно привязали по топору, а сверху закрепили наши спальные мешки. Котелки и кружки прицепили сбоку рюкзаков. Поклажу взвесили на весах. Мой рюкзак потянул сорок девять килограммов, у товарища – на килограмм легче, а рюкзачок моего сына весил около трех килограммов.
Эти громадные вьюки высотой почти в половину человеческого роста вызывали у меня панический страх. Ведь кроме этой громадины мне еще предстояло нести свое ружье шестнадцатого калибра, патронташ на поясе, большой охотничий нож в ножнах и фотоаппарат «Зенит», который я решил взять вместо радиоприемника.
Константин поспешил обрадовать меня: с каждым днем наша ноша будет становиться легче на полтора-два килограмма, так как мы и собаки будем съедать часть продуктов.
Сашульке он подарил настоящий охотничий нож, чему сын очень обрадовался. Из двух полосок кожи я сделал ножны и петлю, чтобы нож можно было носить на поясе.
К вечеру Константин поехал на мотоцикле за город. Часа через три он появился с каким-то мужчиной. Они привели с собой худую, как щепка, лайку. Впечатление было такое, будто хозяин не кормил ее вовсе. По мрачному лицу Константина я понял, что он был чем-то очень недоволен.
Они заперлись на кухне и минут десять громко разговаривали. Когда незнакомец ушел, охотник объяснил, что они договаривались о цене «заботы» о собаке. Так как незнакомец чуть не уморил знаменитую соболятницу, то платить пришлось по минимуму: пол-литра спирта и два соболя после возвращения с охоты.
– Вот негодяй! – возмущался Константин. – Мало того что я каждую неделю возил ему вермишель, кости и мясо для собаки, так он еще выторговал двух соболей! Но ничего не поделаешь: в квартире она бы совсем обленилась, а жирок наберет, есть еще время. Боньку, щенка от нее, я запер в гараже – пусть знакомится с собаками, а вот Дору подкормить надо.
Услышав свое имя, Дора подошла к хозяину, уткнулась ему в колени и закрыла глаза. Он гладил ее по голове и ласково говорил:
– Самая умная собака у меня. Все понимает. Без нее я бы давно разорился. Идет только на соболя. Таким собакам цены нет. Это знает и негодяй, что выпросил у меня двух соболей.
Дора, обласканная хозяином, дремала. Изредка по ее спине пробегала дрожь.