В дебрях Маньчжурии - стр. 9
Но вот, совершенно неожиданно, откуда-то с вершины кедра раздался громкий голос неведомой птицы. Я вздрогнул от неожиданности и стал искать ее глазами в густых ветвях дерева. Голос птицы звучал, как флейта и далеко разносился по горам, рождая многократное эхо.
Старый зверолов, услышав эти звуки, пал на землю ниц, закрыв голову руками.
Тщетно я старался увидеть таинственную птицу в темной хвое могучего кедра.
Волшебный стрелок
Темная таежная ночь. Яркие звезды горят в вышине и блещут, переливаясь таинственным светом из неведомой пучины бесконечности. Тихо плещут в скалистые берега темные воды Лянцзухэ. Мерно покачивается утлый челн наш под нависшими ветвями старого кедра. Красноватый свет смолистой лучины, укрепленной на корме, выхватывает из непроглядного мрака наш челн и небольшое пространство каменистого дна реки.
Я сидел на корме и длинным шестом, упертым в дно, удерживал лодку на месте, а на носу с острогой в руке стоял промышленник Залесов, в ожидании появления рыбы.
По берегам реки, нависая над нею сплошными кущами зарослей, стояла стеной черная угрюмая тайга.
В темноте загорались и потухали огоньки фосфорического света, отражаясь в воде и рассыпаясь там множеством искр, – это светляки, радуясь появлению на свет, водили свои молчаливые хороводы. На ближнем болоте, подобно серебряному колокольчику, раздавался мелодичный крик карликовой совы; из глубины леса доносился плач неясыти; по временам слышался шелест листвы и хруст валежника в прибрежных кустах, и чья-то неведомая стопа, осторожно раздвигая заросли лиан и винограда, скользила вдоль берега.
Вот вблизи плеснула крупная рыба, ударив своим упругим хвостом по воде.
– Здесь ничего нет. Идем выше… – проговорил мой спутник, указывая головой направление.
Наш утлый челн, бесшумно скользя, продвинулся к середине реки и остановился у торчащей из воды коряги. Под нею темнело какое-то длинное тело с очертаниями рыбы. Всмотревшись, я различил голову, плавники и еле двигающийся хвост.
– Таймень, – шепотом произнес охотник, и гибкая острога, как молния, метнулась в воду, произведя только едва слышный шипящий звук.
Наше утлое суденышко покачнулось, зачерпнуло одним бортом воды, но не перевернулось. В это же мгновение большая сильная рыба, выхваченная острогой из родной ее стихии, билась на дне челнока, стараясь освободиться от острых, шипов вонзившейся в ее спину остроги. Длина ее была не менее пяти четвертей; широкая пасть судорожно хватала воздух и упругое тело отливало золотом и серебром под лучами горящего смоляка.
Первая добыча придала нам бодрости и энергии и долго еще скользили мы по сонной реке, насаживая на шестизубую острогу большую и малую рыбу.