В дебрях Африки - стр. 20
Ныне мы преследуем цель в высшей степени важную. Думая о будущем, мы обращаем мысленные взоры к отдаленным портам на Ниле и на Альберта-Ньянце, где люди тревожно всматриваются во все пункты горизонта, ожидая обещанной им помощи. Гонцы из Занзибара, конечно, оповестили уже их о нашем прибытии. Но между ними и нами простирается громадная страна, которую и наилучшие географические карты обозначают лишь пустым местом. Глядя на эти темные леса (начиная от Болобо, громадные деревья тянутся непрерывной стеной, за исключением только тех мест, где в могучую реку вливаются ее притоки), каждый из нас думает свои собственные думы.
Мне все представляется мой «идеальный правитель»: он ободряет свой гарнизон, поощряет свое храброе воинство; его рука простерта в ту сторону, откуда должно прийти подкрепление.
Вдали чудятся мне также полчища Махди: они идут с дикими воплями и криками: «Аллах! Аллах!» И батальоны воинов, пылких и фанатичных, повторяют этот крик другим воинам, а потом он передается несметной толпе дикарей, жаждущих крови[3].
Капитаны каждого отряда раздают боевые снаряды и получают приказ развести пары на своих судах, мы приступаем к первому и важнейшему подготовлению нашего похода к Альберта-Ньянце.
15 июня. В 6 часов утра «Мирный» бесшумно снялся с места и стал рядом со «Стенли»; когда он совсем приблизился, я попросил офицеров подождать моих сигналов и, медленно переплыв реку поперек, попробовал успокоить туземцев и рассеять их опасения, став неподвижно у берега, между тем как толпа, собравшаяся в кучу над высоким обрывом метров на 15 выше нас, смотрела на нас с изумлением и любопытством. Наш переводчик объяснялся с ними совершенно свободно, так как все население нижнего Арувими говорит на одном языке.
Обменявшись с нами в течение целого часа разными приветствиями и дружелюбными фразами, несколько смельчаков согласились сбежать с высокого побережья к самой реке. Едва заметный поворот руля толкнул наш пароход к берегу, и мы провели еще час в уговорах и любезностях, с одной стороны, и в отказе и отговорках – с другой. Наконец нам удалось выменять ножик на кучку стекляшек. Ободренный этим первым успехом, я попросил позволения остановиться у них в деревне на несколько недель: мы предлагали вознаградить их за такую уступку тканями, бисером, железом и проволокой; за этими переговорами они продержали нас еще час.
Было 9 часов, горло у меня пересохло, солнце палило. Я дал знак пароходу «Стенли» подходить вместе со мною. При втором сигнале, как было между нами условлено, пароход внезапно дал сильнейший свисток, который, между двойными стенами высокого леса, произвел величайший эффект.