В дар берсерку: нити судьбы - стр. 42
Женщина была измучена, хоть и старалась стойко держаться. Я видел, что она мне не доверяет, что борется с собственным страхом, и от этого внутри появилась некая горечь. Мне не хотелось видеть ужас в направленном на меня взгляде чужеземки, а еще я не мог понять, откуда вообще взялось это неравнодушие.
Какая мне разница, что она думает? Как смотрит на меня?
Я вызывал страх у всего города, люди старались держаться от меня подальше, но мне было все равно, и лишь сейчас пришло недовольство собственным положением.
Уходить не было никакого желания, но востребованная не смогла бы при мне отдохнуть, постоянно ожидая какого-то подвоха. Поэтому, коснувшись ее в последний раз и предупредив, дабы избежать глупостей со стороны непоседливой женщины, покинул ее комнату.
Слова беловолосой крутились в голове, и я задался вопросом, должен ли влезать в устоявшиеся традиции Катариса?
По сути со времен моей человеческой жизни ничего не изменилось, просто с каждым годом из-за маленького количества женщин, людей становилось все меньше, а гниль, что годами копилась среди народа, стала более заметна.
– Хм… – натянув свежие штаны, я прошел к очагу и устроился в старом кресле, вспоминая времена, которые в моих мыслях покрылись толстым слоем пыли. Уже не получалось воскресить лица или голоса, некоторые события поблекли, а кое-что и вовсе стерлось за ненадобностью.
Я ведь тоже относился к черни… Жалкий мясник при дворе конунга… Кто бы мог подумать, что в результате окажусь в этой точке…
Мне было уготовано распрощаться с жизнью позорно пройдя через казнь, как трус, отказавшийся идти за своим правителем в бой. А в результате я потерял душу на поле боя…
“Нужно ли было делать из меня асура? – этим вопросом я задавался сотни раз, так и не находя ответа. – Возможно Кратос не наградил меня таким решением, а наказал, ведь теперь я вынужден словно бродячий пес скитаться в мире живых, не чувствуя радости, любви и сострадания… – споткнувшись об последнюю мысль, нахмурился, вспоминая как хотел рассмеяться, когда Лира, сверкая пятками, улепетывала от меня. А когда ее зажал лагман или когда на нее пялились десятки глаз… то чувство убийственной ярости было сложно передать словами. – Кто же ты такая, нахальная блоха?”
В медовом зале (кухня), послышался шум, и я вспомнил, что обещал востребованной травяной чай.
Поднявшись с кресла, направился на звук, встречая помощника, который тут же опустил голову в знак уважения.
– Еще не спишь или мы разбудили? – прошел я в помещение, наполненное приятными запахами.
– Только собирался отходить ко сну. Если моя помощь больше не нужна… Или возможно Асур Видар… – забормотал он.