В царстве тьмы. Оккультная трилогия - стр. 49
Он встал и отодвинул занавеску на стене: там скрывалось большое зеркало без рамы; его стекло казалось черным и тусклым. Старик сделал несколько каббалистических знаков, невнятно произнося заклинания, и поверхность зеркала стала покрываться словно облаками, которые клубились и испещрены были искрами. После этого Кесконен нагреб в печи углей, посыпал на них зерна и можжевельник, а также желтоватый порошок, полил каким-то маслом и все это поджег. По комнате разлился запах серы, и угли с треском загорелись, а колдун нагнулся и не сводил с них глаз: губы его шептали что-то, точно он с кем-то разговаривал, ставя вопросы и получая на них ответы. По мере того как шла эта странная беседа, лицо старика становилось землисто-бледным. Потом угли сразу потухли, а старик обернулся и как-то странно поглядел на баронессу.
– Возьмите назад ваши деньги, сударыня, – сказал он, выкладывая золотые на стол. – Ничего не могу сделать для вас: силы не повинуются, потому что препятствуют другие, много значительнее.
– Но почему? Ведь вы же раньше помогали, Кесконен! Постарайтесь, пожалуйста, я заплачу́ вдвое! – крикнула ошеломленная и взбешенная баронесса.
– Хоть бы и в сто раз! Поглядите сами в зеркало. Вы помните, что видели раньше, вот и сравните, – резко ответил старик.
– Вы просто стареете, милый мой, и скрываете свое бессилие будто бы враждебными силами, – возразила баронесса с присущей ей злостью и подошла к зеркалу.
Она не видела насмешливого и презрительного взгляда, каким окинул ее старый колдун. Горя нетерпением и злобой, приблизилась Анастасия Андреевна к зеркалу и стала всматриваться в его поверхность, которая прежде отражала сцены любви и торжества. Теперь, как и тогда, облака раздвинулись, и перед ее глазами открылась странная картина, окутанная сероватой мглой. Она не могла определить, стены ли то были или густой лес обрамлял небольшую прогалину, на которой стояли она сама и Вадим Викторович. Но между ними, разделяя их, бурлил по каменистому дну ручей, и пурпурные волны его, разбиваясь о камни, обдавали обоих кровавой пеной. Вдруг из тумана выступила юная и прекрасная женщина в индусском наряде, с длинным шнуром из красного шелка в руке: большие черные глаза ее смотрели на баронессу неумолимо жестоким взглядом. Потом она начала плясать вокруг любовников, которых все теснее опутывала своим пурпурным шнуром, становившимся все толще. Далее баронесса и Вадим Викторович, связанные между собой, но разъединенные, однако, густой дымкой, свалились в поток, а красные волны повлекли их в разные стороны…