В царстве тьмы. Оккультная трилогия - стр. 26
– А что, Мария Михайловна уже легла? – спросил доктор, качая головой.
– Нет еще, но она в своей комнате. Ей хотелось немного уснуть из-за страшной головной боли.
– Пошлите, пожалуйста, предупредить ее, что я зайду посмотреть, что с нею, а пока пройду к Лизе и Борису.
Известие о приходе Вадима Викторовича очень смутило Мэри, хотя ей действительно было нехорошо: голова горела, как в огне, а по всему телу пробегала ледяная дрожь. Поэтому она уже переоделась, накинув пеньюар из розовой фланели на шелковой подкладке и с большим кружевным воротником.
При появлении доктора она встала и, краснея, протянула ему свою горевшую руку.
Вадим Викторович покачал головой, пощупал пульс, а потом попросил разрешения выслушать ее. Щечки Мэри ярко зарделись, и она робко пыталась отказаться, однако доктор, с привычной ему мягкой, но строгой настойчивостью по отношению к больным, заметил шутливо:
– Не стесняйтесь, Мария Михайловна, ведь я – старый доктор.
Мэри покорно расстегнула капот, но, когда Заторский прикоснулся ухом к ее груди, сердце ее усиленно забилось.
– Часто у вас бывает такое сердцебиение? – спросил он, поднимая голову и испытующе глядя в смущенные глазки больной.
Мэри ничего не ответила, так как горло ее сжимало чувство стыда, страха и смущения. Ей было крайне неловко: а вдруг он догадался, что волнение ее вызвано его присутствием? Под его глубоким, испытующим взглядом, который, казалось, читал ее сокровенные мысли, она вдруг перестала владеть собою и расплакалась. С загадочным выражением всматривался Вадим Викторович в ее прелестное, залитое слезами личико, а потом взял лежащий на стуле оренбургский платок, укрыл им Мэри и встал.
– Надо сходить за градусником и смерить температуру, а потом я дам вам успокоительных капель из своей дорожной аптечки. А пока вы успокойтесь.
Но едва он вышел из комнаты, как Мэри бросилась на диван, спрятала лицо в подушки и начала рыдать.
– Боже мой, боже мой! Он заподозрит, что его присутствие так взволновало меня: он слышал, как билось мое сердце. Что подумает он обо мне, когда любит баронессу? О!.. Зачем я приехала сюда!..
А слезы все лились и лились.
Через четверть часа вернулся Вадим Викторович с градусником, каплями, облатками и не заметил, по-видимому, красных глаз Мэри, но, когда градусник показал почти сорок градусов, он приказал немедленно лечь и прибавил:
– У вас серьезная инфлюэнца, и вам придется пролежать несколько дней в постели.
– Ах! Я не думала, что так простудилась лишь оттого, что слегка промокла, – грустно проговорила Мэри.
– Будем надеяться, что все скоро пройдет. Постарайтесь уснуть, а в двенадцать часов я зайду опять. До свидания.