В алмазной крошке росы… - стр. 4

, в колодце теплотрассы жили коты. Уединение и относительная безопасность рукотворной норы невольно потакали разрастанию кошачьих семейств, которое, впрочем, управлялось как-то само собой, не выходя за рамки здравого смысла.

С одной стороны – корыстные граждане наловчились задёшево продавать котят на птичьем рынке, выдавая их за приплод домашних любимцев, с другой не отпускала от себя дальше разумного естественная зыбкость всего сущего.

В общем и целом, коты не пеняли на жизнь. Весной, преисполненные нежной страсти, гастролировали по крышам и кустам, растягивая голосовые связки. А в остальное время, не привлекая к себе внимания, усердно мышковали. Редко днём, чаще – едва округа, вздохнув легко и сладко вечерним ветерком черничного цвета, наслаждалась покоем, да возможностью побыть собой.

От сумерек до сумерек, при ярком, но бесполезном по сути свете луны, которому мешали уличные фонари, коты проникали в отдушины душных подвалов соседних домов, где досыта набивали животы. Бывало, кому-нибудь из них, – по злобе или случайности, набиралось за пазуху шерстяной тельняшки чужеядных насекомых6 больше, чем было возможно вычесать. Таких незадачливых блохи заедали, так что дворникам поутру оставалось лишь убрать до смерти обескровленного подальше от вездесущей, любопытной детворы, во избежание лишних слёз и раньше времени разочарований жизнью.

Луна, что часто присутствовала при сём, кутала бледное, измождённое страданиями лицо в воротник облака, но не из-за безразличия или утомления, а потому как рыдала одинаково горько по всем, чего зачем-то стыдилась и скрывала холодные свои слёзы, что часто принимают за дождь, который обыкновенно перестаёт к утру.

Известное дело, – луна над лесом не то, что над поселениями, в тени построек идёшь почти наощупь, словно сослепу. Стволы деревьев лесной чащи, как бы ни частили, всегда отыщут способ потесниться, дабы дать дорогу лунному лучу.

Коты ж были типично городскими жителями, про лес знали не больше циркового медведя. Днём отсыпались, а ввечеру выходили на охоту, мирно соседствуя с ленивыми от сытости псами, которые чутко спали, развалившись поперёк порога, по пояс в тепле сторожки стадиона, как под одеялом, а носами – супротив ветра.

Вероятно, жили б коты и жили, грея бока на трубах теплотрассы по сию пору, если б не прознали местные пропойцы про то уютное местечко, а спустя недолгое время, один из них не предпочёл бы спёртый воздух подземелья и яркие сновидения7 под заношенной до блеска телогрейкой, прохладе спальни и сон на чистых простынях подле скандальной трезвомыслящей супруги. Вот с неё-то всё и началось…