Узют-каны - стр. 27
Сашка улыбнулся:
– Вот так бы и давно, дядя Сева. А всё-таки: деньги такие – почему?
– Не поверишь. Видишь ли, ты прав, конечно. Всех интересует размер своего кармана, а на людей кладут по-крупному. Но люди, потерпевшие аварию, очень важны. Особенно – академик Пантелеев.
– Так бы и сказали. Там учёные? Почему же – добровольцы? Нельзя что ли профессионалов вызвать?
– Четыре дня прошло. С вертолётов обнаружить не удалось, а пока столица раскачается… Огонь ждать не будет.
– Понятно, – лицо Интеллигента вытянулась, в телячьих глазах надолго задержался огонёк азарта и тщеславия.
– Деньги удалось вытянуть из местной администрации, никто не хочет идти, понимаешь? Профессионалы борются с огнём, жертвуют жизнью, причём за гроши. Они держат пожар грудью, ждут, когда мы тут спохватимся и вытащим этого треклятого академика из пекла… или выясним, что вытаскивать уже нечего. А ты тут меня в коррупции обвиняешь.
– Прошу прощения, – Сашка поднялся, – значит, я принят?
– Иди, иди, – отмахнулся Костенко, он как-то сразу постарел, наигранная бодрость исчезла, и Шурик увидел пожилого человека, страдающего ревматизмом и раздавленного обстоятельствами, – только позвони своим. И… береги себя.
– И всё-таки: почему – полковник? Извините, ухожу, смываюсь, – дверь закрылась.
Костенко взял ещё одну сигарету, покрутил в чистеньких пальцах. Нет, слишком много на сегодня, сердце и так пошаливает. Перевёл взгляд на грязную пепельницу, бросил в неё сигарету, взвесил плоский, тяжёлый квадратик на ладони, поднялся, открыл форточку и выбросил его в окно. Через долю секунды пепельница звякнула внизу, раскидывая остроганные осколки по подъездной дорожке. Сидевшие в автобусе вздрогнули, но полковнику было не до них: дверь уже впускала плотного, лысого человека.
– Много навербовали? – с порога спросил тот.
Костенко окинул его хмурым, оценивающим взглядом, отошёл от окна и царственно опустился в кресло за столом, пригласив вошедшего присесть напротив.
– Благодарствую, – ответил Балагур и скромненько притылился на край голубого кресла.
– Хотите принять участие? – насмешка изогнула губы полковника, когда он покосился на выпирающий животик собеседника.
Балагур пошамкал толстыми губами, потёр гладкий, как колено, лоб, вытащил из кармана рубашки удостоверение и протянул полковнику:
– Собственный корреспондент, – представился он.
– Прямо-таки НТВ? – вскинул брови Костенко и расплылся в дружелюбной улыбке. – А что в наших краях забыли?
– Делали репортаж из жизни национальных меньшинств. Тут набрёл на прекрасный профилакторий и взял отпуск. Ну как, пропускаете прессу?