Узы крови - стр. 39

Суинтон стряхнул пепел со своей сигары в бокал Алека и сказал:

– У вас куча акций в «Роффе и сыновьях», не так ли?

– Верно, – ответил Алек, – но они не подлежат продаже или передаче другим лицам. Ими нельзя воспользоваться, пока «Рофф и сыновья» будут оставаться семейной фирмой.

Суинтон затянулся сигарой.

– И долго они будут оставаться семейной фирмой?

– Это зависит от Сэма Роффа. Я уже пытался убедить его разрешить продажу акций на сторону.

– Попытайтесь еще.

– Передайте господину Майклзу, что он получит свои деньги. И перестаньте преследовать меня.

Суинтон вскинул голову:

– Преследовать вас, сэр? Ты, сука, сразу почувствуешь, когда мы начнем тебя преследовать. Сначала сгорят твои сраные конюшни, и ты будешь жрать только горелую конину. Потом сгорит твой дом. Может быть, вместе с твоей цыпочкой Вивиан, кто знает!

Он ухмыльнулся, и сэра Алека передернуло от этой улыбки.

– Ты когда-нибудь ел поджаренную цыпочку, а?

Алек побледнел.

– Ради Бога...

Суинтон резко переменил тон и сказал успокоительно:

– Шучу. Тод Майклз – ваш друг. А друзья должны помогать друг другу, не так ли? У нас как раз сегодня на встрече шел разговор о вас. И знаете, что сказал босс? Он сказал: «Сэр Алек – отличный парень. Если у него не будет денег, он обязательно найдет способ быть нам полезным».

Алек нахмурился.

– Какой способ?

– Для такого умного парня, как вы, никакого труда не составит придумать что-нибудь оригинальное. Вы один из совладельцев фармацевтической фирмы. Там производят разные препараты, и в частности кокаин. Что стоит несколько раз, совершенно случайно, пару-другую партий наркотика отправить не туда, куда положено, а, скажем, другому получателю?

Алек недоуменно уставился на него.

– Вы с ума сошли, – наконец выдавил он. – Это невозможно сделать.

– Поразительно, на что способны люди, когда у них нет иного выхода, – ласково сказал Суинтон и встал. – Либо вы платите наличными, либо мы диктуем вам, куда отправить товар.

Он затушил сигару о блюдце, на котором лежало масло Алека.

– Искренний привет Вивиан, сэр Алек. Пока.

И Джон Суинтон испарился.

Сэр Алек остался сидеть, слепо глядя прямо перед собой, окруженный привычными, до боли знакомыми вещами, неизменно сопровождавшими его всю его жизнь, которые сейчас он может безвозвратно потерять. Единственным чуждым предметом был засаленный мокрый окурок сигары на блюдце. Каким образом позволил он им вторгнуться в свою жизнь? Он дошел до того, что стал пешкой в руках негодяев. Теперь он знал, что им нужны не его деньги. Деньги – это приманка, на которую он попался. Их интересовало его положение в фирме, производящей лекарства. Они попытаются заставить его работать на них. Если станет известно, что он попал в руки уголовников, оппозиция не замедлит этим воспользоваться. Его партия скорее всего попросит его уйти в отставку. Все будет сделано тактично и строго конфиденциально. Они, вероятно, окажут на него давление, с тем чтобы он сложил с себя полномочия члена парламента. И предложат ему какую-нибудь номинальную должность, чтобы он мог получать оклад в сотню фунтов стерлингов в год из королевской казны. Член же парламента не имеет права получать деньги ни от королевы, ни от правительства. И сэру Алеку, таким образом, не позволят вернуться в парламент. Причина, разумеется, вскоре станет всем известна. Он будет обесчещен. Если не сумеет собрать необходимую сумму, чтобы разом расплатиться. Уже несколько раз он заговаривал с Сэмом Роффом о том, чтобы тот согласился снять запрет со свободной продажи акций на рынке ценных бумаг.