Узкая дорога на дальний север - стр. 46
Внутри располагался длинный темный бар в южноавстралийском духе: высокие потолки, приятный полумрак после резкого света южноавстралийского лета. Разные оттенки крашеного дерева и общий серовато-коричневый тон, казалось, смягчали и давали отдых глазам после слепящей яркости оставшегося за порогом мира. Подвесные вентиляторы ритмично прочесывали низкий гул болтовни посетителей. Дорриго направился к бару, за которым барменша наводила порядок среди бутылок на задней полке. Она стояла к нему спиной, и Дорриго спросил, не подскажет ли она, где ему отыскать Кейта Мэлвани.
– Я племянник Кейта, – добавил он.
– Вы, должно быть, Дорриго, – сказала, оборачиваясь, барменша. Ее белокурые волосы были собраны в пучок. – А я…
Попав в конус блеклого электрического света над баром, сверкнули голубые глаза. На миг что-то наполнило их, потом они опустели.
– Я жена Кейта, – проговорила женщина.
7
Его мечущийся взгляд перескакивал с верхней полки, заставленной бутылками рома и виски, на других посетителей, на полотенце с надписью: «КОРОЛЬ КОРНУОЛЛА». Задержался на нем, на женской руке, державшей влажное полотенце. Изящные пальчики, ногти окрашены в цвет бургундского. Его охватило безумное желание ощутить их у себя во рту. Явилось ощущение, будто отсвет мерцает, волчком крутится перед ней.
– Передайте Кейту, что…
– Да.
– Что мне сократили увольнение. И я не смогу остаться.
– А вы…
– Его племянник…
– Дорри?
Он не помнил, как его зовут, но имя прозвучало правильно.
– Вы Дорри? Дорринго? Ведь вас так зовут?
– Ну, да. Так.
– Как это… необычно.
– Мой дед там родился. Говорят, его взял в свою шайку Бен Холл.
– Бен Холл?
– Благородный разбойник буша:
Как в старой Англии, когда разбойников
Турпина и Дюваля[31]простой народ
К друзьям своим причислил,
Так и у нас к таким же был причислен
И славный удалец Бен Холл.
– Вы когда-нибудь своими словами изъясняетесь? – спросила она.
– Дорриго – мое второе имя[32], но оно…
– Пристало?
– Полагаю, да.
– Кейт уехал. Он будет очень огорчен, что не застал вас.
– Война.
– Да. Ох уж этот Гитлер.
– Загляну как-нибудь в другой раз.
– Сделайте милость, Дорри. Он будет так жалеть, что вы не смогли погостить.
Он направился к выходу. В глубине его души бушевало ужасное смятение, волнение пополам с ощущением предательства, словно он принадлежал ей и она его бросила, а вместе с тем еще и чувство, будто она принадлежит ему и он должен принять ее обратно. У самой двери он повернулся кругом и сделал два шага к бару.
– А мы с вами не…
Она прихватила большим и указательным пальцами верх своей блузки: два ее ярко окрашенных ногтя походили на рождественского жучка, расправившего крылышки, – и потянула блузку вверх.