Ужасная версия - стр. 30

– Все будет в норме, товарищ майор!

– Пистолет у тебя при себе?

– Так точно!

– Я потому спросил, что в нашей работе ничего не исключено. А в доме две женщины и двое детей, один из них грудной. Ты усек, Мачуевский?

– Так точно, Герман Семенович!

– Ну и добро! – Захаров хлопнул сержанта по плечу и пошел к уазику.

«Пожалуй, я допустил грубый прокол», – подумал Герман Семенович, усаживаясь на переднем сиденье. Шофер сразу завел машину. «Не стоило появляться здесь в форме, да еще приезжать на «канарейке». Может случиться нежелательное, что Копылова еще на подходе к дому проинформирует кто-нибудь из соседей о нашем посещении. Само по себе то, что он куда-то исчез в день преступления, мало о чем говорит. Но опилки и гвозди во флигеле, да плюс к тому не очень ласковое поведение квартирантки – это уже многовато. Даже если не брать во внимание то, что он с утра разъезжал с незнакомыми людьми на чужой машине. М-да… Улики и факты так и поплыли в руки, только самих субъектов преступления не видно на горизонте. Вообще-то, как правило, чем крупнее преступление, тем меньше улик. А пока самое вероятное, что Димку тут вряд ли дождешься, если то, что я здесь нашел, конечно, не представляет из себя вариант идиотских по количеству совпадений. Старики Копыловы и знать не знают, что старший сын получил новую квартиру, а старый дом оставил в распоряжении младшего; да и откуда знать: как никак сыновей и родителей разделяет целых пятьдесят километров! Когда доберешься, чтоб их навестить! Интересно, появилось что нового у Яснова?» – вспомнил майор о своем заместителе. Вспомнил по той причине, что именно Яснов перед самым его отъездом в Татьяновск сообщил, что родители Копыловых не знали о получении старшим сыном новой квартиры.

***

Ольга постояла во дворе, пока не услышала шум отъезжавшей машины. «Принесло его сюда, мента проклятого!» – зло подумала она. «И этот… Допрыгался, наверное, сволочь! Вряд ли они зря приедут. Если Митьку посадят, можно будет хоть свободно вздохнуть. Его старший брат их не потревожит, он серьезный парень. А вот жена его, довольно невзрачная с виду, скорее даже дурнушка, но надо же – повезло. А вообще, уйти бы отсюда, куда глаза глядят… Да куда ж они глядят?! У нее Алик, так ему уже хоть четыре! У сеструхи вон, совсем грудной. Где снимешь еще жилье с таким наследством?! А домой возврата нет. Опять станет, сука, с топором бегать. Как нажрется – так за вилку или за топор. А трезвая обижается, почему мамой не называем. Вдобавок ко всем радостям еще и братик полмесяца назад объявился. Не приведи бог заиметь такого, как он, братишку. Правда, двоюродный, а все равно брат, и никуда от него не деться. Как уехал из деревни, так и болтается теперь по Татьяновску. Шестнадцать лет, не работает, волосы отрастил больше моих, а когда заявляется – так перебудит всех. А волокется постоянно в два часа ночи. Только в газетах и писали «профилактическая работа с молодежью» или «особое внимание молодому поколению»… А в жизни так: явится сегодня это «молодое поколение» ночью и заорет, как обычно: «Дырки, подъем!». И по роже ему не дашь…»