Уж замуж невтерпеж - стр. 17
При таком разбросе интересов ей катастрофически не хватало времени. «Если бы в сутках было 48 часов!» – мечтала она. Пожалуй, 48 часов ей бы тоже не хватило.
Тем, кто попал в поле Настиного притяжения, приходилось ой как туго!
Не пытайтесь контролировать того, кого любите.
Одинокий Ворон
Он называл ее: «Ты мое лесное облачко…» Даже песню написал, естественно, Насте посвященную.
Прошу прощения, не запомнил слов. Он пел ее только тем летом, и только у костра на море.
Зато я запомнил общий смысл, и у меня до сих пор осталось от этой песни ощущение пронзительной нежности…
Там было как-то так:
Нет больше никого и ничего. Свет закрыт одним образом, одним именем. И весь мир живет и дышит этим, и он, Ворон, вместе со всем миром.
Так проходит детство, так приходит любовь – первая!
Это похоже на рождение птицы, на возникновение мелодии…
Нет мыслей, ни одной… Только теплая ладошка в твоей руке, только дыхание сонное рядом с твоей щекой, ночью, у костра, в одном спальнике. Только дорога рядом с твоей дорогой…
И уже она – женщина, рожденная быть дорогой, или птицей, или облаком…
Так уходит песня, так приходит светлая радость, так начинается новая жизнь… Какая она будет – неважно! Важно – здесь и сейчас!
А сейчас – только она: наваждение, сказка, музыка – она!
И мир замкнулся на ней, обошел кольцом и замер до дрожи, до боли… Она звенит в ушах и спирает дыхание… Хочется крикнуть! Или прошептать – «люблю», но не хватает воздуха. В легких огонь, пустота и свет… Откуда ты? Почему? За что?
Допекла-таки Настя Виктора. Первое время после своей отставки он еще пытался как-то неуклюже за ней ухаживать, но когда понял, что все, надоел, закрылся в себе, ушел в какую-то другую, никому не ведомую жизнь.
Он устроился в мебельную мастерскую и в ней же обитал, благо начальство смотрело на это сквозь пальцы.
Днем работал, ночью же снимал с петель двери, укладывал на пыльный пол, ложился, рюкзак под голову, и пытался забыться.
Он что-то делал: ходил, ел, спал; но как-то очень особенно, нерегулярно, что ли. Излюбленным местом отдыха у него стало метро. Он садился на кольцевой и только так, среди людей, мог отключиться на несколько часов.
Он иногда появлялся у своих друзей, разбросанных теперь по всему городу. Но и с ними он не находил успокоения, они не хотели страдать вместе с ним.
Настя устроила новогоднюю вечеринку. И, хотя не позвала его, он пришел вместе со всеми. И только там окончательно понял, она больше не видела его, не воспринимала. Вокруг нее были другие или другой, Виктор не вдавался в подробности, слишком больно. Слишком. И непонятно. Он просидел всю ночь на кухне, завернувшись в старый плед. Утром он с отчетливой ясностью осознал, что никакой Насти на самом деле нет и не было. Он ее выдумал. Она ему пригрезилась.