Узел проклятий - стр. 18
– Но дальше твоя очередь.
– Н-да, спасибо…
Детеринг поморщился, погасил в пепельнице сигару и поднялся из кресла.
– Нас потянут куда-то, – произнес он. – Куда-то в глубину, иначе меня не стали бы трогать. Я неудобен абсолютно всем, иначе лежал бы уже где-нибудь, «пав в святом бою»: таких не трогают, а то все начнут кивать друг на друга… неудобная семья – огромные владения, не чета твоим, уж прости, лорд Фарж оф Кассандана. Огромные владения при вечной нищете. Огромное влияние на одной из важнейших аграрных планет. Мы основали Сент-Илерский Универ… все мои предки либо легли в боях, либо, вернувшись, занимались наукой и кукурузой. Никому и в голову не могло прийти, что младший из мужчин Детерингов поступит в нашу славную Академию – все мои принадлежали Флоту.
– Ты изменил традиции? – слабо дернул губой Фарж. – Хм… в моей семье я тоже первый. Что теперь?
– Твой дедушка хотел, чтобы ты занимался политикой. А я политикой заниматься не захотел, хотя для меня это было бы более чем естественно. Кассандана огромна, а Сент-Илер – маленький, но его сенат тем не менее набирает рост с каждым днем. Но, знаешь, денег у нас, честно говоря – одни долги… Да что там, я сам живу на некоторые дивиденды, заработанные в предыдущих операциях.
– Вот так!
– Если ты имеешь в виду пресловутую голову генерала Ледневски, то я должен развенчать эту легенду: во-первых, я ее не рубил, он сам предложил мне схватку и тупо напоролся на мой меч, а во-вторых, ничего, кроме трехсот страниц отчета и головной боли, я на этом не заработал.
– Да что ты городишь! Йорг, черт побери, это совершенно немыслимо! Ты не рубил Ледневски?! И он сам лег под твой меч? И ты не получил долю от его состояния? – Фарж боднул головой и заходил по кабинету. – Нет, теперь я сам налью себе… – Он схватил виски и свой стакан. – Я не ожидал… и ни пенса премиальных? И ни пенса доли?
Застыв в задумчивости, он медленно вытащил из левого голенища длинный позолоченный кинжал с обтянутой кожей рукояткой и, коротко развернувшись, бросил его в дубовую панель стены.
– Больше никакого оружия нет.
– Я не могу предъявить тебе запись, – медленно, хорошо понимая, о чем идет речь, заговорил Детеринг, – потому что шлема на мне не было. Однако же прошу тебя поверить мне на слово: Ледневски действительно наделся на мой клинок.
– Головой? – тяжело дыша, уточнил Фарж.
– Нижней челюстью. Шеей, по сути. Голову я срубил потом. Никто не знает, да это и не важно… из его людей не осталось никого, из моих – оба, и один из них – хоть и раненый, но тем не менее лидданский ландскнехт в тяжелом снаряжении. Очень серьезный мастер, очень старый и с очень длинной родословной. Думаю, что, – ха! – если бы не случайный выстрел, то даже десять команд, равных той, что привел с собой Ледневски, не смогли бы справиться с парой-тройкой его друзей.