Увещание к подвигам добродетели. Сборник бесед святого отца нашего Иоанна Златоустого духовно-нравственного содержания - стр. 39

Кто избавит нас от наказания? Ибо нет, истинно нет ничего хуже злопамятства. И это показал должник десяти тысяч талантов. Сначала ему долг был прощен, а потом снова потребован: прощен – по человеколюбию Божию, а вновь потребован – за его жестокость и злопамятство к своему клеврету (Мф. 18, 24–38). Зная все это, будем прощать грехи нашим ближним и воздавать им добром, дабы и от Бога получить милость, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Мы положили закон или лучше, не мы положили, а нет, ибо сказано: не зовите учителя на земли (Мф. 23, 8–9); Христос положил закон, чтобы никто не клялся. Что же, скажи мне, сделалось с этим законом? Я не перестану говорить об этом, да не како паки пришед, по слову Апостола, не пощажу (2 Кор. 13, 2). Подумали ли вы об этом? Позаботились ли? Было ли у вас какое-нибудь старание? Или мы опять должны говорить тоже? Впрочем, было ли старание или нет, мы опять станем говорить те же слова, чтобы вы имели о том попечение; а если вы уже позаботились, то, чтобы опять исполняли это постояннее, и других склоняли к тому. Откуда же начать нам слово? Хотите ли, с Ветхого завета? Но стыдно ли нам, что мы не соблюдаем того, что предписано было в Ветхом завете и что надлежало бы нам превзойти? Нам следовало бы слушать не об этом, – это предписания иудейской бедности, – а о заповедях совершенных, как например: брось деньги, стой мужественно, отдай душу за проповедь, смейся над всем земным, да не будет у тебя ничего общего с настоящей жизнью. Если кто обидит тебя, скажи ему благодеяние; если обманет, – заплати благословением; если будет поносить, – окажи почтение. Будь выше всего. Вот о чем и о подобном нам следовало бы слушать; а между тем, мы говорим о клятве! Это тоже, как если бы кто человека, который должен любому любомудрствовать, отвлек от учителей мудрости и заставил его читать еще по складам и разбирать буквы. Подумай, какой стыд для человека, имеющего длинную бороду, носящего палку и плащ, идти вместе с детьми к учителям и учиться тому же, чему они учатся! Не крайне ли смешно это? Но мы еще смешнее. Ибо не столько различия между философией и азбукой, сколько между иудейским образом жизни и нашим: здесь столько различия, сколько между Ангелами и людьми. Скажи мне: если бы кто низвел Ангела с неба и велел ему стоять здесь и слушать наши слова, как будто бы ему необходимо было поучаться в них, – не стыдно ли и не смешно ли было бы это? Если же смешно только еще учиться этому; то скажи мне, какое осуждение, какой стыд даже не внимать этому? И в самом деле, как не стыдно, что христиане только еще учатся тому, что не должно клясться! Подчинимся, однако же, этой необходимости, что не подвергнуться еще большему стыду. Так станем же сегодня говорить вам из Ветхого завета. Что же говорит он? Заклинанию не обучай уст своих, и клятися именем святым не навыкай (Сир. 23, 8–9). Почему. Яко же бо раб истязуем часто, от ран не умалится, такожде и кленыйся (Сир. 23, 10).