Утятинский демон. Книга вторая - стр. 6
Так. Что-то его мучает. Наппельбаум явно волнуется. Я знать его не знаю, но не должен он быть ранимым, если дожил до таких лет. Тут что-то личное. Сделать вид, что не заметила? А вот дудки!
– Борис Аркадьевич, давайте откровенно. Мне кажется, у вас с вашей родственницей интересы не совпадают. Нет, не так… Есть в этом деле у вас свой интерес, не связанный с вашей родственницей. И это вас беспокоит. Я спрашиваю: сделаем вид, что вам больше нечего мне сказать и разбежимся?
– Маргарита, зачем вы так! Я с вами предельно откровенен!
– Ясно. Ну ладно, как только памятник будет готов, я вам сообщу о времени выезда. Тогда сообщите мне явки и пароли.
– Вы меня не поняли. Мне нужно, чтобы вы выехали в Утятин сегодня, в крайнем случае, завтра.
– А ничего, что памятник не готов и что я работаю?
– Насчет памятника я попросил, обещали закончить в ближайшие часы. Насчет отпуска я тоже могу поспособствовать. Вам как удобнее: за свой счет или очередной? Компенсирую я любой.
– Вот это не надо. Я сама решу этот вопрос. Все, до свидания.
Грета встала. Вслед за ней поднялся и старик.
– Маргарита, мне не хотелось бы, чтобы вы считали, что я пытаюсь втянуть вас в неблаговидные дела. Присядьте. Я скажу вам, в чем мой интерес. Надеюсь на вашу скромность… и благоразумие, – он ожег ее взглядом. – Дело в том, что пропавшая женщина – единственная моя кровная родственница. И я боюсь, что это стало причиной ее беды.
– Так кто пропал, родственница или ее сотрудница?
– У моего отца был родной брат, Рувим Борисович. У него была дочь Земфира, моя двоюродная сестра. Она уже двадцать лет как померла. Все прочие родственники сгинули в войну. Так что я единственный Наппельбаум.
– А…
– Та, что живет в Утятине – вдова моего отца. Не удивляйтесь, она была моложе его лет на пятьдесят. Это совсем другая история, ее мы касаться не будем. А та, о которой идет речь – дочь внебрачного сына моего дяди. И об этом никто не знал до сегодняшнего дня. И Ида об этом не знает. То есть я так думал. А теперь сомневаюсь. Что вы так смотрите?
– Соображаю… Вашу исчезнувшую родственницу звали… зовут Катькой?
– Откуда вы знаете?
– В свой последний приезд тетя Таня много о ней слышала. И чем-то она ее зацепила.
– Чем?
– Кто-то назвал ее идеальной женой.
– Скажете тоже… Вечно дралась с мужем.
– Может, в этом и есть идеал. И еще она все время говорила, что ее мучает сходство Катьки с кем-то очень знакомым. На кого она похожа? Не на вашу ли двоюродную сестру?
– Да. Очень похожа.
– И насчет того, что никто не знает. Помнится, ей рассказывали анекдот, как Катька выкуривала родственников Ираиды Семеновны. Она к соседке Майе Станчиц настройщика привела, еврея, и пока он работал, сплела ему трогательную историю, что она тоже по крови еврейка, незаконнорожденная дочь Майиного папы, и что они каждый месяц первого числа ездили с бедной мамой в Уремовск за пособием от блудного отца, и Майина мать дарила ей что-нибудь из старых вещей дочери. Вам это ничего не навевает?