Утопия о бессмертии. Книга третья. Любовь и бессмертие - стр. 70
– Мама, папа говорил со мной откровенно… я знаю, какую жизнь он вёл… ну, до тебя. И про его обещание знаю…
– В таком случае… – я повернулась к Кате и оперлась головой на руку, согнутую в локте, – в таком случае, Катя, ты должна понимать, что…
– Понимаю! Я даже знаю, что ты сейчас скажешь! Что-нибудь вроде: «Действие, совершённое однажды, можно назвать ошибкой, но совершаемое неоднократно – суть есть сознательный выбор»!
Я невольно улыбнулась. Катя перефразировала мою мысль, но смысл передала точно, как и мой тон.
– Что, попала? – усмехнулась она, глаза её сухо блеснули, и она пошла в наступление: – Ты любишь рассуждать о всесильной женской энергии. «Каким женщина видит мужчину, таким тот и будет с нею», – вновь передразнила она меня, – а сама даже мысли не допускаешь, что папа может измениться! Ты не даёшь ему шанса!
– Катюша, ты меня обвиняешь в том, что случилось? Это я создала реальность с изменой? Катя! Детка, все эти годы я верила, что между мною и твоим отцом любовь. Я доверяла ему. Я не обращала внимания на предупреждения людей, считая предупреждения предубеждениями против твоего отца!
Катя сузила глаза, совсем как Сергей, когда он встречает сопротивление, и запальчиво крикнула:
– Ты в этом уверенна? А как же ещё одно твоё любимое изречение: «Всё, что мы имеем, есть результат нашего выбора»? Вспомни хотя бы про эффект наблюдателя!
Словно молния вспыхнула перед моими глазами. Я осторожно, словно боясь расплескать себя, легла на спину и уставилась в потолок. «А Катька права! Я всего лишь сопротивлялась мнению «отравителей». Глубоко внутри себя я ждала часа «икс». Ждала!!! Потому что знаю – у меня нет права быть любимой… и я недостаточно хороша, чтобы быть единственной. – Я почувствовала усталость. Мои семьдесят семь лет земной жизни камнем легли мне на грудь. – Катя права, мы оба – и Сергей, и я, формировали нашу реальность и в равной степени несём ответственность за случившееся – Сергей, не желающий разобраться в мотивах своего пристрастия к беспорядочным связям, и я, пребывающая в состоянии женской ущербности, в перманентной готовности стать «жертвой».
– Катя, спасибо. Я, детка, услышала тебя, и буду работать. – Я вздохнула и, скорее себе, чем ей, дала обещание: – Я справлюсь с ревностью, я вытесню из себя ущербность и выиграю битву с собственным стремлением к драме. И вот тогда я буду готова к новым отношениям. Какими они будут, я не знаю, не всё зависит от меня. Я люблю твоего отца. А к каким выводам и решениям придёт он, покажет время.
– Папа сказал, он сделает всё, чтобы вернуть тебя. Ты знаешь, куда он уезжает?