Утопия о бессмертии. Книга третья. Любовь и бессмертие - стр. 61

– Маленькая, давай я сам.

Я поставила чайник на стол.

– Паша, я тебе благодарна, безмерно благодарна за многое. Ты был со мной, когда я убежала в Алма-Ату, я благодарна тебе за своё спокойствие, когда ты сопровождаешь Сергея в поездках. Ты блестящий инструктор самообороны, я знаю, оба моих ребёнка, обученные тобой, сумеют постоять за себя в сложной ситуации. Всё это бесценно. Ты моя семья, Паша. Но в настоящих условиях мне требуется ещё одно, ты должен уметь на несколько шагов вперёд просчитывать действия других людей. Мне надо, чтобы ты не опаздывал.

– Я понял, Маленькая. Задача ясна.

Я накрыла чайники фланелью и только теперь посмотрела ему в лицо, и была приятно удивлена – Паша внутренне собрался, взгляд у него был прямым, обиды не было и в помине.

– Есть один человек, – сказал он, – мне его на той неделе рекомендовали. Боевой офицер. Получил ранение. Комиссовать, не комиссовали, но на боевые задания не посылают, на бумажной работе держат. Савелий зовут. Молод, тридцать лет, хочет увольняться в запас. Я поговорю с ним завтра же.

Я кивнула.

– Благодарю, Паша. За понимание, благодарю. И ещё. – Я потянула его руку вниз. Он наклонился. Обняв за шею, я шепнула ему на ухо: – Ты мне нужен, Паша.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза близко-близко. Наконец, он кивнул. Я расслабилась и повторила:

– Благодарю, Паша.

В гостиной всё осталось по-прежнему, только Серёжа с Катей пересели в самый дальний угол гостиной. Катя что-то горестно выговаривала, Серёжа гладил её по головке, по плечу – успокаивал. Она клонится головкой к его плечу, он – лицом в её волосы.

Лёгкая капель фортепьяно радостно прорвалась сквозь монотонный гул голосов и, дрожа, повисла на самой высокой ноте. Я оглянулась. Максим с подиума музыкального «салона» искоса и весело смотрел на меня. Я засмеялась. Макс сел за инструмент, похлопал рукой по скамье, приглашая присоединиться. Я подошла, обняв плечи сына, прижалась к его спине. Он взял мою ладошку, поцеловал и… гостиная наполнилась звуками бушующего шторма. Я присела на скамью, наблюдая, как длинные пальцы сына летают по клавишам. Сзади тихонько подошла, обняла Катя и шепнула в ухо:

– Папа ждёт тебя в кабинете.

Я кивнула, погладила перекрещенные на своей груди руки дочери.

Захваченный гармонией, им же самим создаваемых звуков, Максим невидяще смотрел, как Катюша опустилась на ступеньку подиума. Я запустила пальцы в её густые тяжёлые волосы, Катя положила голову на мои колени и закрыла глаза. Кажется, разговор с отцом Катю успокоил.

Кончил Максим импровизацию той же лёгкой капелью, какою начал.