Утопия о бессмертии. Книга первая. Знакомство - стр. 37
Из полудрёмы меня вызвала та же банщица, и тем же способом, бесцеремонно вертя, как игрушку, повторно принялась растирать меня. Кончив, вылила на меня ведро чистой воды и в первый раз взглянула, как на человека – в первый раз посмотрела мне в лицо. Я рассмеялась.
«По-видимому, люди для неё делятся на два типа: чистые – с этими можно общаться, и объект для работы – эти ещё недостойны общения». Продолжая смеяться, я поднялась с полка. Женщина тоже засмеялась, она была моего роста и, хохоча, сотрясалась животом. Во рту у неё не хватало нескольких зубов, оттого улыбка получалась ещё более весёлой. Я обняла её большие плечи и расцеловала в обе щеки. Она при этом хлопала меня по голой попе то одной, то другой ладонью и приговаривала:
– Мужчины любить не будут, такая худая. Надо, как я! – И банщица звонко хлопнула себя по бедрам, облепленным мокрой тканью халата.
Я поблагодарила её за старания. Она покивала, продолжая улыбаться редкозубым ртом.
Дальше Айгуль привела меня в массажный кабинет. Массажистом оказался мужчина небольшого роста с хмурым и даже мрачным лицом. Айгуль тотчас успокоила:
– Снимайте халат, он слепой.
Похохатывая над её милой непосредственностью, я легла на массажный стол. Массажист долго и мягко разминал мои мышцы, согревая их; неспешно погружаясь пальцами всё глубже, разминал, разминал, разминал, убирая напряжения и зажимы. Я старалась запомнить новое ощущение свободы тела, чтобы потом, когда встану, пойду, сяду, по привычке не заблокировать себя снова. Когда слепец кончил и поклонился, я тоже поклонилась в ответ. Да что толку? Я видела перед собой затянутые веками пустые глазницы. Я взяла его жилистые и узловатые руки в свои и крепко пожала. По его щеке покатилась слеза. «Глаз нет, а слёзные железы работают. Он добрый, а лицо у него хмурое потому, что он об этом даже не догадывается. Никто ему об этом не сказал».
Айгуль перевела мои слова благодарности и прощания, и мы ушли. Я уже пресытилась этим спа-центром, но деваться мне было некуда, и я безропотно следовала за проводницей.
В следующем кабинете меня встретили три девушки, поразительно похожие друг на друга. Усадив в кресло, точнее будет сказать, уложив в кресло, девушки суетно принялись хлопотать. Одна с энтузиазмом занялась моими ступнями, предварительно, чуть не обварив их. Вторая, обнаружив свежий маникюр на пальцах моих рук, предложила сделать ногти ещё красивее, например, украсить их стразами, или нанести на них рисунок. Я не далась, и она занялась увлажнением и питанием кожи моих рук. У третьей дел было невпроворот – она несла ответственность за мои волосы, и, судя по её высказываниям, было странно, что волосы у меня всё ещё есть. С помощью какого-то приспособления она некоторое время что-то высматривала среди моих волос и, оттолкнув приспособление, с таким трагизмом взглянула на меня, что я поняла – просто так я не отделаюсь. На всякий случай я предупредила, что не потерплю никаких запахов на волосах. Девушка обиделась и начала совать мне в руку какие-то сертификаты. Делала она это с такой убеждённостью, что у меня закралось сомнение в адекватности своих требований, я сдалась, согласившись на какой-то масляно опалесцирующий экстракт с лимонным ароматом.