Размер шрифта
-
+

Утоли мою месть, пуля - стр. 20

– Хорошо, как скажете, – ответил Илья. С минуту по коридорам мимо наглухо задраенных дверей шли молча, потом он решился, сформулировал кое-как и задал наконец давно рвущийся с языка вопрос: – И вот еще что, я вас спросить хотел. Если человек не болен на голову, в смысле не шизофреник, не псих, а просто… Один раз решил, что не хочет жить. И попытался убить себя. Его тоже… в общую палату положат? Где… ну, все эти?..

Проходили как раз мимо палаты с наиболее активными обитателями психиатрической больницы, поэтому Ирине Николаевне пришлось повысить голос:

– Нет, что вы, таким место не здесь, а в психосоматическом отделении. Тоже закрытого типа, конечно, и тоже при круглосуточном наблюдении. Но у них и препараты полегче, и режим другой, но тоже строгий.

– Строгий? – переспросил Илья, пытаясь вникнуть в смысл произнесенного в данном контексте слова.

– Конечно, а как же иначе? – искренне удивилась завотделением. – Человек пытался свести счеты с жизнью, следовательно, от него можно ждать чего угодно. Лечение недолгое, месяц, не больше, затем он наблюдается амбулаторно по месту жительства, но в случае повторения попытки самоубийства возможна принудительная госпитализация. И последующая постановка на учет к психиатру, разумеется. А при поступлении в больницу по любому поводу в графе «история жизни» всегда будет стоять запись о попытке суицида. Отношение медицинского персонала к таким больным будет, мягко говоря, специфическим. А вы как хотели?

Они уже спустились на первый этаж и шли через холл к цветку в деревянной кадке у входа. «Как вы хотели… Тварь ты, Меркушев, какая же ты тварь, все продумал. Сам или подсказал кто?» Илья вымученно улыбнулся радушной Ирине Николаевне, заверил, что предложение его всячески заинтересовало, обещал все обдумать и позвонить в самое ближайшее время. А еще лучше – явиться вместе с буйным родственником и передать его в руки опытного аттестованного персонала.

– Всего доброго. – Он вышел из лечебного корпуса и зашагал к липовой аллее, наискосок пересекая территорию психбольницы, подальше от воя и криков, поближе и побыстрее к выходу.

Добрался до будки на границе двух миров, кивнул старушке, с интересом смотревшей на него через прозрачную стенку.

– Нормально все, – заверил охранницу Илья. – Привезу племянника. Мне понравилось. Спасибо вам.

Снова накинул на голову капюшон, махнул бабке и выбрался наконец с территории безумия, вдохнул холодный сырой воздух и двинул к станции. И пока топал под колючим ледяным дождем на электричку, пока ждал ее и ехал один в пустом тамбуре, в голове у него крутилась одна мысль: что след слабый, дохлый, ненадежный, придурком с богатыми и тоже больными на голову родственниками мог быть кто угодно. Но не спросишь же в лоб: «А не Вадим ли Меркушев вам тут две недели мозги выносил? И не его ли братец-детоубийца, председатель великого и ужасного «Трансгаза», об убогом хлопотал?» Но деваться некуда, придется тащиться в этот монастырь. А что – запросто, хоть сейчас: легенда готова, деньги с собой, он просто пойдет по следам Меркушева или другого, неизвестного придурка, решившего лечить больного родственника по рецептам родом из семнадцатого века. Впрочем, это их дело, естественный отбор в действии, может, и загнется несчастный во время обряда, туда убогому и дорога. Но еще кое-что не давало покоя, грызла исподволь поганая мыслишка, не давала сосредоточиться и еще разок провернуть в голове результаты поездки в дурдом.

Страница 20