Утерянное Евангелие. Книга 2 - стр. 28
– Мне очень нужен этот камень! – твердо повторил Павел. – Я заплачу.
– Видал сумасшедшего? – засмеялся первый внук, глядя на второго.
Самому торговцу этот камень достался даром. Он нашел его на улице, когда проходил по площади после того, как толпа зевак закидала Павла и Иосифа Варнаву камнями. И теперь его глаза заблестели азартом торгового человека.
– Он стоит очень дорого… Сколько дашь?
– У меня нет ни драхмы, – ответил Павел, и толпа зевак, сбежавшаяся посмотреть на дурака, покупавшего простой камень с улицы, залилась хохотом.
– У меня нет денег, но у меня есть нечто бесценное…
– Бесценное? Значит, не имеет цены! – иронично возопил внук Метаксы. – Вы слышали?
И опять над рыночной площадью раздался хохот торговцев.
– Я так и знал, что ты – бродяга и попрошайка! – отсмеявшись, сказал второй внук грека. – Пошел вон отсюда!
– Я могу в обмен на камень вернуть тебе зрение, – невозмутимо сказал Павел, обращаясь к старику.
Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба, и весь рынок умолк в один момент. Затем пронеслось удивленное: «Что?.. Что?.. Что? Что он сказал?..»
– Я могу вернуть зрение за камень, – еще тише и спокойнее повторил тарсянин.
Неодобрительный гул поднялся в массах.
– Безумец! Ты сам-то понимаешь, что сказал?! – крикнул старик, как не кричал уже лет шестьдесят. – Это наказание, посланное мне Зевсом за мою гордыню. Я посмел смотреть на солнце не мигая! И теперь ты издеваешься надо мной?!
– Нет! Он действительно сумасшедший!
– Гоните его в шею!
Внуки старика были вне себя от ярости.
Павел, не обращая внимания на крики, подошел к старику.
– Твой бог – не Зевс, а Великий Господь наш – Иешуа Христос! Запомни это и веруй!
С этими словами Павел положил обе руки на голову старика и поднял лицо к небу.
– Господи, именем Твоим исцеляю раба Твоего Метаксу.
В тишине, которая царила вокруг, были слышны даже крики погонщиков за много стадий от базара. Все зеваки онемели от происходящего. Метакса вдруг неистово заморгал веками, чего никто и никогда здесь не видел. Затем старый грек вскочил, протирая глазницы и… Глаза, чистые, до синевы яркие и совсем не старческие глаза взглянули на окружающих.
Вздох то ли истерики, то ли крайнего удивления взлетел ввысь.
Метакса по привычке незрячего начал ощупывать руками лица своих внуков, которые созерцали происходящее в шоковом состоянии. Затем старик схватился за голову и издал истошный крик. Он опрометью понесся незнамо куда. За ним побежали все, кто стал свидетелем этого чуда. Павел, скромно улыбнувшись, поднял с утоптанного грунта черную плинфу и, положив ее в суму, зашагал восвояси…