Устроители Туркестана. Туркестанские генерал-губернаторы - стр. 7
Тогда правительство будет поставлено в необходимость действовать так, чтобы его приказания исполнялись ради страха, если вы не захотите их исполнять ради сознания собственной пользы.
Помните мое слово. Оно твердо, потому что сказано вашим высшим начальником, представителем здесь, в стране, русского правительства, которое, как вам известно, достаточно сильно, чтобы выполнить, несмотря ни на что, свою волю».
Две первоочередные задачи должен был решить Константин Петрович во вверенном ему крае. Первая – внутренняя. Местная администрация, чувствующая себя неподконтрольной, погрязла в коррупции, взяточничестве, казнокрадстве и хищениях. И это болото следовало осушить, иначе авторитет русской власти у местного населения будет крайне низким. Вторая проблема – внешнеполитическая. Генерал-губернаторство окружали феодальные ханства, которые (Восток есть Восток!) признавали только силу.
Некогда богатое и сильное Кокандское ханство после ряда поражений и потери Ташкента находилось в упадке, сохраняя лишь тень прежнего величия.
Хива, расположенная в труднодоступных пустынных районах, продолжала заниматься систематическим грабежом торговых караванов и работорговлей, донимая соседей – Россию и Персию. Но главной проблемой, требующей срочного решения, была Бухара. Эмир, предъявив права на Ташкент, собирался объявить газават (священную войну), и Кауфман, пробыв в городе неделю, выехал на передовую линию в Ходжент для обозрения пограничной с Бухарою полосы. Вернувшись из Ходжента, Константин Петрович приступил к решению первоочередных задач.
«Худой мир лучше доброй ссоры» – именно этим принципом руководствовался Кауфман в своей внешней политике. В первую очередь нужно было успокоить кокандского хана и его подданных, поскольку, боясь нападения русских, жители Коканда, Андижана и других городов ханства, переселялись в Китайский Туркестан: Яркенд и Кашгар.
И Кауфман отправляет купца Хлудова с письмом к кокандскому хану, в котором пишет, что не намерен завоёвывать ханские владения, а напротив, предлагает дружбу. Если кокандский правитель будет этой дружбой дорожить, может пребывать в полном спокойствии.
Забегая вперёд, скажем, что через год Кауфман заключит с Худояр-ханом взаимовыгодный торговый договор, согласно которому русские в Кокандском ханстве и кокандцы в русских владениях приобретали право свободного пребывания и проезда, устройства караван-сараев и торговых агентств (караван-баши). Пошлины при этом не превышали двух с половиной процентов от стоимости товара.
Правитель Коканда (1845—1875) Саид Мухаммад