Ушма - стр. 39
Наконец строгий взгляд сменяется ухмылкой. Степаныч удовлетворённо крякает и грозит мне узловатым пальцем с огромным жёлтым ногтем.
– То-то, салажонок! Свободен…
Обычно я пулей удираю, чтобы вновь не слушать его бесконечные разглагольствования, но сейчас задерживаюсь. Степаныч настораживается. Непредсказуемость ему не по душе.
– А правда, – выпаливаю я, сам ужасаясь своей дерзости, – что сторож наш, Борька, ну, который утонул… Правда, что он седой весь был когда его вытащили?..
Морщинистый кадык Степаныча приходит в движение. Он силится проглотить что-то, но у него никак не получается. Уголки рта у него опускаются и на мгновенье он приобретает жалкий и растерянный вид старика, который забыл где он находится. Так и не проглотив нечто, Степаныч сухо сплёвывает и странно смотрит на меня. Потом говорит незнакомым мне тоном, без тени ехидства и ёрничества.
– Борька твой – дурак. Нашёл серебряный крестик на болоте и незамедлительно на спирт сменял. Говорил я ему, отнеси обратно и оставь, где взял, а он не послушал. А когда понял, что дело дрянь, так поздно было…
– Какой крестик, – спрашиваю я, но Степаныч внезапно спохватывается, понимая, что болтает не по рангу и его тон резко меняется:
– Отставить! – гаркает он дурашливым тоном. – Шиш вам да камыш, а не пасека! Удумаете пакость какую моим пчёлам смастерить – уконтропупю!
Степаныч грозит крепким кулаком куда-то поверх моей головы, витиевато ругается, после чего теряет ко мне всяческий интерес, точно меня вовсе не существует. Его глаза приобретают мечтательное выражение объевшегося сметаной кота. Он несуетливо закуривает свежую папиросу, проверяет «кортик», подтягивает сползающие «бруки» и тяжёлым шагом движется по переулку в сторону Кремля. Внезапная проверка боевой готовности завершена.
Не зная плакать мне или смеяться, иду дальше. До дома Анюты рукой подать. Он больше не кажется мне милым и симпатичным. Он точно доверху наполнен тьмой и стоит только открыть дверь или окно как она вырвется и затопит всё вокруг. А может уже затопила, просто я ещё этого не понял.
Глава 5
Анюты нигде не видно. Наверняка опять занимается. На всякий случай прохожу несколько раз взад-вперёд вдоль её участка. Вдруг она на кухне. Но никакой реакции нет. Слишком долго маячить тут я тоже не могу – её родители ругаются, если видят, что Анюту отвлекают от занятий. Меняю тактику. Её окно выходит на лес. Между её домом и лесом когда то был ещё один участок. Его бросили почти сразу и за много лет он стал практически неотличим от леса, только деревья на нём не такие высокие, а в глубине есть остатки сарая. Если встать в нужном месте на его остов, то можно как раз окно Анюты увидеть. И меня из него видно будет. Это наша связь на самый крайний случай.