Ушма - стр. 18
Настюков рассказывал, что у Ушмы всегда вода с левой руки течёт. Примета мол такая, не спутаешь. Если, говорит, выйдешь рано утром и увидишь воду болотную у себя на пороге, справа от двери, значит Хозяйка приходила, искала кого-то. Может тебя, а может и другого кого, сразу не понять. Бывает она человека нужного подолгу ищет. Всё дома обойдёт, во все окна заглянет, у каждой двери постоит, послушает. А как найдёт, начинает уже прямиком к нему наведываться – ходит вокруг его дома каждую ночь, зовёт его по всякому, пока он сам к ней не выйдет или дверь не откроет, тут уж она не церемонится…
Ей и собаки на дворе не большая помеха. Она их в первую очередь увести может или уморить. Скажет им что-то, чего знать не нужно, те и сидят до утра как шальные, только пена изо рта идёт. Бывает хозяева их сами и приканчивают, думают, что взбесились. А ей только это и нужно. Чтоб не мешал никто.
У сторожа, кстати, тоже пёс была, Кабыздохом звали. Любое дерьмо с голодухи жрал. Борька его иногда неделями не кормил. Так вот Кабыздох этот, за день до того как Борька утонул, ногу ему прокусил сильно. Борька тогда сильно пьяный был, спирту где то раздобыл. Рассердился он жутко, схватил пса и повесил в сарае. Вот и думай после этого…
Нет, понятно, что черти зелёные к Борьке регулярно наведывались, не без этого, но всё по безобидному. То у него снегири, говорит, на кухне поселились, красивые, но шумят сильно, то кошка котят принесла и они к нему всю ночь на одеяло лезли, а в последний раз и вовсе с матерью покойницей целый день на крылечке общался. Спокойно так поговорили и разошлись. А тут собаку вдруг убил…
Отец у меня такие истории обожает. Настюков как к нему заглянет, так хоть до утра просидеть могут, пока мать не разгонит. Особенно если под «Зубровку». Сам то отец не особо пьёт, а вот Настюков пригубить умеет. Сначала они всегда чинно сидят, неспешно, всё про дачные дела болтают, да про заводские – скукотища одним словом. Но часа через два, как бутылочка иссохнет – начинается… Истории у Настюков разные, про всё на свете. Как начнёт рассказывать – не остановишь. Иногда в такой раж впадает, что весь хозблок ходуном ходит. Глаза выпучит, ручищи свои огромные как коряги морёные разведёт и давай рассказывать, да показывать. Отец слушает – да в усы посмеивается, – ему это как в театр сходить. А я вот нет. Я как про Ушму слышу, так у меня внутри аж холодеет всё. Даже тошнит иногда. Но и уйти не могу – очень уж живописно всё Настюков показывает, каждый раз по иному. Вот и сижу так, с отцом перемигиваюсь – Ничего мол представление! – а сам от страха трясусь. Отец пока не понял, что я боюсь сильно, часто просил про Ушму рассказать. Потом только перестал, но я и так уже наизусть всё выучил, ещё с первого раза.