Усадьбы Подмосковья. История. Владельцы. Жители. Архитектура - стр. 20

М.Н. Волконская

Ее мать – княгиня С.А. Раевская (внучка М.В. Ломоносова) – просила зятя не разрешать Марии ехать к нему в Сибирь, ведь она только что тогда родила сына, и оба они были физически очень слабыми. Но князь Сергей думал только о себе и умолял жену последовать за ним в ссылку, чтобы облегчить его участь, о здоровье ее и сына он мало беспокоился. Княгиня Мария принесла свою жертву без любви к мужу, а только из чувства долга. Она была готова жить для него, а он думал больше о себе, своих тяготах неудавшегося спасителя народа. Как и в столице, жизнь Марии в Сибири рядом с мужем радости и мужней любви не принесла. Результатом было раздвоение ее натуры между долгом и языком женского сердца, столько лет жаждавшего внимания и любви. Она надеялась хотя бы на внимание, сочувствие, сострадание, а муж предлагал ей только разделять и облегчать его тяжелую участь. В Сибири она сполна осознала, что земная ее жизнь почти прошла, а мечтаемых тепла, любви, взаимопонимания с мужем так она и не ощутила. Общие дети были, а подлинных и стабильных чувств все-таки не было. В этом кроется ответ и исток ее двойной жизни: на людях и в душе. Но были другие декабристы, кто понимал ее духовное величие, щедрость, благородство и хотел дать ей ощущение счастья. Она понимала, что жизнь проходит, и многое она может не ощутить, не узнать. В Сибири жизнь Марии превратилась в драму, тем более что умерли оставленный у родителей ее первенец Николай и родившаяся в Сибири дочь Софья. Свидетель семейных трудностей Волконских, сын декабриста Якушкина, так писал об этом: «Этот брак по причине полной несовместимости характеров приведет к драме… Много слухов ходило о Марии Волконской и ее жизни в Сибири. Говорили даже, что ее сын и дочь не были детьми Волконского». Утверждали, что отцами ее следующих детей, Михаила и Елены, были декабристы – красавцы А.В. Поджио и И.И. Пущин. Подобные слухи о делах в семье декабристов приходили в Санкт-Петербург только о М.Н. Волконской. Дыма без огня, как известно, не бывает, были, вероятно, и аргументы, которые заставили мать Марии из-за этих разговоров фактически лишить ее наследства. Но муж Волконской признал всех детей своими, что охладило страсти, но разговоры остались. Известно, что Поджио со временем (1848) окончательно переселился к Волконским и с ними не расставался, управлял делами их (или своего) зятя. М.Н. Волконская устроила дела детей, правда, с помощью влиятельной родни мужа.

Дочь Елену в 16 лет удалось выдать замуж за дворянина, мелкого чиновника Л.В. Молчанова. Она получила дворянство, но брак был неудачным. Молчанова отдали под суд за растрату казенных денег, он тяжело заболел, его разбил паралич, он лишился рассудка и умер. Так что помощь Поджио молодым была к месту. Но два других брака Елены были счастливыми (после смерти второго мужа она снова вышла замуж). Удалось способствовать и карьере сына, он удачно женился на внучке Бенкендорфа. М.Н. Волконская 28 лет провела в Сибири, из-за болезни ей разрешили выехать на лечение оттуда в 1855 г., в 1856 г. разрешили уехать и ее мужу. После его возвращения она уехала лечиться за границу. Их взаимное уважение с годами упрочилось, но полной духовной близости не произошло. С.Г. Волконский снова получил права потомственного дворянства, но без титула, который потом был возвращен его детям. С возрастом Волконский пожалел о масонских делах и мыслях его молодости, пытался в Православии найти утешение и поддержку, тем более что в 1863 г. в возрасте 58 лет умерла его жена, сам он умер через 2 года в возрасте 77 лет. Супруги Волконские были похоронены рядом в имении дочери в Черниговской губернии. Волконский слишком поздно понял, какое сокровище большую часть своей жизни он не видел, должным образом не ценил.