Усадьба у края болот - стр. 30
– Я слышал, – заверил его Савелий. – Не след голосить на всю округу, говорю, Алексашка здесь. Малой он ещё, негоже ему от тебя страшные вести узнавать. Пусть отец расскажет.
– Понял, – закивал Егорка и попятился. – Ну я пойду, да?
– Иди. Скажи Кузьме, что я подойду скоро. Вот только мальца до дома сведу.
Егорка хлопнул глазами и, словно заяц, припустил к усадьбе.
Похороны Артура назначили на среду. С утра Ваня заехал за Диной и вместе они поехали к моргу. Не успели подойти, тут же их окружили коллеги. Похороны похоронами, но вид у всех был такой, будто стряслось что-то ещё, не менее страшное и непонятное. На лицах недоумение и растерянность, а ещё страх и, наверное, неприятие. И точно…
– Слышали новости?
– Вчера Володя со столярного цеха собой покончил!
– В окно вышел! Ни с того, ни с сего! Прямо на глазах у жены!
Ваня, растерявшись от множества голосов со всех сторон, замотал головой. До него с трудом доходил смысл сказанного. Володя? Добряк и балагур? Да более жизнелюбивого человека даже представить нельзя! Замелькали картинки перед глазами. Вот Володька с гитарой у костра. Сидит, задумчиво глядя на пламя, вот ударяет по струнам, вскидывает голову и затевает что-то такое, отчего хочется пуститься в пляс, ну или подпевать, как минимум. Вот он в цеху, за работой. Ваяет что-то, мурлыкая песни под нос, отступает от верстака, любуется собственной работой, и глаза горят, и улыбка с лица не сходит. Вот на лыжах летит с горы, неумело, коряво, естественно падает, да неудачно, распарывает руку веткой. И все суетятся вокруг, а он откидывается на снег и хохочет, интересуясь, заснял ли кто-нибудь его феерические кульбиты. Володя не умел грустить. Всегда и всем улыбался открыто, а конфликты… да с ним невозможно конфликтовать! Даже от сурового шефа ему не доставалось, кажется ни разу. Разве такой светлый и открытый человек мог решиться на такое?! В голове не укладывается.
– Почему это произошло? – спросил Ваня. –Был повод?
– Жена уверяет, будто говорил он с кем-то невидимым, и, якобы, этот кто-то его принудил, – пояснила подошедшая к толпе Лариса. – Ваня, ты видишь, что происходит?
– Вижу, – сдавленно пробормотал Ваня. Он пробился к Ларисе сквозь толпу, взял её за локоть, решительно отвёл в сторону. – Это из-за зеркала, да? Ладно, когда один ума лишился, но, чтобы двое… так не бывает! Это всё зеркало?!
– Да. Я предупреждала.
– И что теперь?
– Теперь подобная участь ждёт каждого, кто касался рамы инструментом, а также моих сыновей.
– Как всё это можно остановить? – спрашивая, Ваня не смотрел на Ларису, только на коллег. Кто? Кто будет следующим? К реставрации этого чёртова зеркала руку приложил почти каждый, ну кроме бухгалтерии и кадровички, конечно. Даже Динка… как декоратор. Да и сам он не удержался, что-то подправил в самом конце. Что же? Да конечно, подпись мастера сбоку.