Усадьба госпожи Аннари - стр. 16
Рансон выбирает самый большой дом и стучится. На стук выходит высокий и мощный мужик с длинной чёрной бородой. Улыбается неприветливо:
– Чего надобно?
– Ты как с госпожой разговариваешь?! – возмущенно шипит Рансон.
Мужик испуганно округляет глаза и сгибается в поклоне:
– Прощевания прошу, госпожа. Прощевания прошу – сослепу не признал!
– Ничего страшного, – произношу я, надеясь, что реагирую правильно.
Рансон одобрительно мне кивает и строгим голосом спрашивает:
– Ты староста?
– Я.
– Дело у нас к тебе.
– Проходите в избу, там и поговорим. Игнатом меня зовут. Жена моя враз стол накроет. За едой оно всяко приятнее.
Пройдя просторные сени, попадаем в большую комнату, у одной стены которой вижу русскую печь, какие можно встретить наших деревнях. Окна занавешены светлой льняной тканью, на полу шкура какого-то зверя, в шкафу расставлены глиняные тарелки и другая посуда. У окна длинный стол, за который нам и предлагает сесть староста. А потом гаркает:
– Марыся!
На кухню вбегает полноватая брюнетка в сарафане, на ходу привычно заводя:
– И чего ты…– но увидев нас, осекается.
– Госпожа наша пожаловала в гости, – важно произносит мужик. – Собери на стол.
Женщина начинает суетиться и носиться по комнате. Наблюдаю за ней молча. Неудобно себя чувствую, но поскольку Рансон ничего не говорит, молчу и я.
Через десять минут на столе оказывается кувшин с молоком, тарелка с ломтями белого хлеба, рассыпчатый творог, тарелка с мёдом, копчёное мясо и пирожки.
– Можно? – прежде чем что-то взять, спрашивает у меня дочка.
– Можно, – заверяю я.
Она накладывает в тарелку творог, поливает его мёдом и просит налить ей молоко. Рансон сооружает себе пару бутербродов. Я съедаю пирожок и хвалю хозяйку:
– Спасибо за угощение – очень вкусно.
– Ох, – она явно смущается. – Спасибо, госпожа.
– Вы, стало быть, уже поправились? Рад, очень рад, – произносит Игнат.
– Поправилась, – кивает Рансон. – И теперь хочет на учётные книги взглянуть, да и заняться восстановлением поместья.
– Собираетесь остаться у нас на зиму?
Староста адресует вопрос мне, но отвечает ему снова Рансон:
– Да, госпожа будет зимовать в поместье.
– А вы кто такой будете?
– Так эконом я новый.
– А со старой экономкой что?
– Нечистой на руку оказалась, вот госпожа её и выставила.
– Это хорошо, – одобрительно кивает староста. – Мне она сразу не понравилась… Сейчас я все книги вам принесу. Налоги в королевскую казну исправно платим, а десятину для господ я на деньги обменивал, да оставлял. Всё до копеечки сберёг. За все пять лет.
Староста приносит книги учёта, которые похожи на полуобщие тетради с плотными листами. Там написано, какой у кого был урожай, надои, кто сколько дичи принёс и так далее; рядом стоит сумма налога в казну и та, что полагается мне.