Уругуру - стр. 11
У меня теперь было целых два загранпаспорта, с удивительной скоростью заполнявшихся визами и штампами, а тайны догонов оставались неразрешёнными, хотя уже по другой причине – из-за отсутствия у меня времени на их «дальнейшие исследования». Я даже почти забыл о них; всего-то и осталось у меня, что память о каких-то мистических ритуалах жителей скал и запрятанный где-то в глубинах письменного стола рисунок деревянной маски, скопированный нетвёрдой детской рукой и потому ещё более устрашающий, чем оригинал.
Статуэтка действительно выглядела необычно. На узкой дощечке длиной сантиметров тридцать, будто специально выстроившись в шеренгу, застыли одинаковые фигурки восьми странных существ. Не то люди, не то животные, они были вырезаны из темного дерева в неестественных позах – на полусогнутых ногах и с поднятыми вверх длинными руками. С первого взгляда непонятно было, сидят эти существа или стоят. И хотя все физические атрибуты человека у каждого из них вроде бы присутствовали, в чертах лица и строении тела было что-то и впрямь нечеловеческое, отталкивающее и одновременно притягательное.
– А что она символизирует? – поинтересовался я у марокканца, не особенно надеясь на вменяемый ответ.
В Марокко, как и во всем арабском Магрибе, принято довольно пренебрежительно относиться к Тропической Африке и её обитателям. Берберы, мавры, туареги – представители белой, европейской расы Северной Африки – уже много столетий смотрят свысока на своих чернокожих соседей, которых они ещё сто лет назад запросто обменивали на каменную соль: по два пласта соли за одного чёрного раба, по одному – за рабыню.
– Да кто их разберёт, – вполне в русле этих представлений пожал плечами торговец. – Джинны, видимо, какие-то. У них там у всех свои джинны.
– Никакие не джинны, – раздался голос у меня за спиной, и я обернулся: позади меня стоял высокий итальянец. – Здравствуйте, – едва заметно поклонился он и добавил: – Это теллемы.
Трудно было представить себе, глядя на него, более очевидную демонстрацию всех фенотипических черт, присущих жителям Италии. Чёрные курчавые волосы отросли сверх всякой меры и были убраны сзади в хвост, глубоко посаженные чёрные глаза, крючковатый нос, лиловая небритость щёк и, главное, характерный акцент, с которым этот человек изъяснялся по-французски.
– Buon giorno, – ответил я сдержанно, потому что всегда, честно говоря, сторонился так называемых бэкпэкеров, путешественников с рюкзаком.
Эта распространённая на Западе мода так и не прижилась у нас в России, но нашим путешественникам бэкпэкер хорошо знаком. Он довольно резко выделяется на фоне остальных туристов, и прежде всего своим огромным рюкзаком, который свисает у него спереди и сзади, а размерами и весом не уступает владельцу. Рюкзак является для бэкпэкера домом, холодильником, путеводителем и нередко единственным другом в странствиях. Так как денег на проживание в отеле у такого путешественника, как правило, не имеется, он, как улитка, постоянно таскает свой чудовищный дом-рюкзак за собой.