Уровень ZERO. Монстр из Синего Камня - стр. 5

Темный вестибюль пах старым деревом и шоколадом, который постоянно жевали обитатели разных контор, приткнувшихся под гостеприимной крышей. Он продавался в киоске на первом этаже, и был величайшим благом, поскольку ленивый народ, ссылаясь на занятость, предпочитал не высовываться в непогоду за пределы, отведенные служебным долгом.

Поколебавшись, я купила шоколадную плитку и двинулась к лифту. Мне всегда казалось, что я обитаю внутри тонкого шара, о чем не догадывались даже близкие люди. Они тоже жили в шарах разных оттенков, и тоже не догадывались об этом! Я знала, что мы видим мир иначе, чем остальные, потому что свет, преломляясь сквозь хрустальные грани, позволяет рассмотреть его самые крошечные крупицы. Остальные же предпочитали полупрозрачные кубы из материала, похожего на пластик. Там было практично, уютно и просто: плоские грани притирались друг к другу, и получалась пирамида вроде панельного дома. Его обитатели гармонично сливались в один организм с одним восприятием, одним желанием и одинаковым углом обзора.

А хрустальные сферы парили, ударяясь с сухим шорохом о пластмассу, и издавали тонкий и мелодичный, долго не затихающий звон, касаясь друг друга. Люди в кубах, слыша эти звуки, тревожились и терялись. И мы, чтобы не беспокоить их, усилием воли и фантазии бережно помещали свои сферы в выдуманные пластиковые коробки. И никому не рассказывали об этом.

Друзья считали мои фантазии блажью, но незаметно втянулись в игру. А спустя время с изумлением обнаружили, что начинают воспринимать многие фрагменты мира такими, какими описываю их я. Не знаю, хорошо это было, или наоборот, потому что жить между двумя проекциями было непросто, по крайней мере, к этому следовало привыкнуть. Мне это удавалось. И сейчас, выйдя из лифта, я представила, что накрываю пространство из света и хрустальных капель вокруг себя тонкой матовою коробкой, вздохнула и двинулась в сторону обители шефа, откуда традиционно начиналось мое служение долгу. По крайней мере, в понедельник. А по дороге думала: может, и правда все это блажь – с шарами, кубами? Так, легкий отблеск давней мечты, солнечный зайчик, пойманный в сеть детской памяти… Нужно, пожалуй, для душевного равновесия завести новый роман, – земной и надежный! Это должно быть непременным условием: чтобы совсем-совсем земной… Но я знала: такое не для меня, потому что в земной любви нет чуда, а когда нет чуда, придумываешь хрустальную сферу, чтобы его увидеть…

Из кабинета за обитой коричневой кожей дверью доносились отрывистые фразы и жалобные причитания. Казалось, строгий отец отчитывает своего отпрыска-шалопая, однако я сразу сориентировалась, что это Борька Жуков ставит на место нашего Дирижабля.