Уровень атаки - стр. 13
– Ну, и сколько тут вас таких… иностранцев? – произнес Павел, спровоцировав вспышку боли в пострадавшей голове. Взгляд зацепился за табличку на нагрудном кармане, но вместо имени сестры там был только ничего не говорящий ему знак из трех концентрических окружностей.
Сестра даже не улыбнулась. Она сняла со лба Павла пропитанный чем-то пахучим компресс и сообщила:
– Это недоступная для вас информация. Вам лучше?
Павел честно попытался придумать ответ на столь непростой вопрос. Не сумел и сказал правду:
– Башка болит.
– После сражения с гипербореем это допустимо. Вам повезло, что он решил оставить вас в живых, иначе мог проломить лобную кость.
– Про «повезло» мне сегодня уже говорили, – выдавил из себя Павел и попробовал дотянуться до своего лба. Сестра поднялась с белоснежного табурета и, подав ему зеркало с белоснежной тумбочки, проговорила:
– Я вижу, что вам все-таки лучше. Подождите здесь, я позову ваших.
– Наших – это кого? – осведомился Павел, заглядывая в зеркало. Ничего неожиданного он там не увидел – один большой синяк вместо лба со ссадиной подковообразной формы точно между бровей. Боли, впрочем, не было. Совсем. Голова, гудела, но сама гематома совершенно не ощущалась, будто ткани в этом месте потеряли чувствительность.
– Ладно, – пробормотал он, сообразив, что ответа на вопрос ждать уже не от кого. – Проходили мы такую анестезию…
С уходом медсестры Павел вдруг ощутил острую необходимость действовать. Он привстал и осмотрелся. Четыре стены, пол, потолок. Тумбочка, табуретка, кушетка. Все. Что примечательно – никаких систем наблюдения. Впрочем, окон тоже не было, а дверь – даже такую пластиковую – тихо не взломать. Павел поднялся на ноги (кроссовки, куртка и кобура исчезли), попробовал сформулировать свое отношение к происходящему.
Сегодня утром (кстати, сколько сейчас времени?), собираясь по звонку Червя, он решил, что пора в очередной раз кардинально менять свою жизнь. Судьба труженников «ножа и топора», как выяснилось, привлекала его еще меньше, чем бутылка и стакан в пустой квартире, откуда он давно выменял на самогон всю мебель, вплоть до газовой плиты. Теперь же можно было с уверенностью говорить о том, что изменения идут полным ходом. Не радовало лишь то, что они пока плохо поддаются контролю и движутся в неизвестном направлении.
С другой стороны, убивать его в ближайшем будущем, пожалуй, не станут хотя бы потому, что это гораздо проще было сделать там, в трубе. Но и без присмотра не оставят, это уж точно…
Пластик плохо экранировал звуки, и даже приглушенные мягким напольным покрытием шаги Павел услышал задолго до того, как повернулась ручка двери. Три пары ног, причем легкая походка ушедшей сестрички не прослушивалась. Значит, конвой?