Уроки вирта - стр. 2
Ох черт…
Это, конечно, не наказание, но что-то очень близкое к нему. Я раньше и понятия не имела, как далеко продвинулась секс-индустрия в изготовлении всяких игрушек и лубрикантов. Тот, о котором он говорит – в бело-золотистом тюбике с надписью «warming». Я пробовала его всего раз, но впечатления были незабываемые.
Я послушно размазываю гель по пальцам и продолжаю себя трогать. Какое-то время ничего не происходит, но потом…ох, как будто мою чувствительность выкрутили на максимум! Кожа излучает тепло, раскаляется изнутри, и от каждого касания меня насквозь продирает удовольствием. Таким острым, что я не до конца понимаю, больно мне сейчас или приятно.
Уже не сдерживаюсь и стону в голос, радуясь, что никого кроме меня сейчас нет дома. А из наушника льется медом его голос: шепчет мне невероятные пошлости, рассказывает, что бы сделал со мной, повторяет, какая я красивая, хвалит, называет послушной, хорошей, невероятной умницей…
Пальцы исступленно ласкают клитор, выжимая из возбужденной плоти удовольствие, а потом легко проскальзывают внутрь, где влажно, скользко и неожиданно пусто. Мне нужен сейчас тот, кто заполнит меня изнутри. Нужен он.
Я хочу его. Господи, как же я хочу его – бесплотного парня, у которого есть только сводящий меня с ума голос, и нет ни имени, ни внешности.
– Давай, Дина, давай, солнышко – кончи для меня, моя хорошая. Ты сможешь.
И на этом моменте пальцы давят на какую-то нужную точку внутри, и меня накрывает оргазмом. В этот раз он резкий, мощный, почти болезненный, и я зажмуриваюсь, не в силах выдержать такой шквальный огонь по всем моим нервным окончаниям. Скулю, словно щенок, и без сил падаю на кровать. Наушник вылетает из уха, но я не могу сразу вернуть его на место – руки отказываются слушаться.
Наконец удается.
– Я здесь… прости, наушник выпал.
– Я уже успел испугаться, все ли с тобой хорошо.
– Мне хорошо, – смеюсь я. – Очень хорошо!
– Я рад, – снова слышу улыбку в голосе и в который раз пытаюсь себе представить, какой он. Какие у него глаза, руки, губы, какого цвета волосы и насколько широкие у него плечи. – Ты так стонала, что я кончил быстрее, чем в подростковом возрасте.
– Ты кончил? Эй, а почему я не заметила?
Мне почему-то обидно.
– Ничего страшного. Ты была занята собой, – снова смеется он.
– Я хочу в следующий раз слышать.
– Как скажешь, я не против. Ладно, мне пора. Спасибо тебе, это было… – он на секунду запинается, и я не упускаю шанса его немного поддразнить:
– И как же это было? Давай, не стесняйся.
– Это было охуенно, – наконец говорит он абсолютно серьезно.