Уроки итальянского - стр. 58
Там, в Аннунциате, люди сейчас занимаются своими повседневными делами. Вспоминает ли хоть кто-нибудь Синьору, думает ли о том, где она преклонит голову нынче ночью?
В двери появились Салливаны. Они приняли решение.
– Я так понимаю, что, коли вы только-только приехали и вам подходит наша комната, вы бы, наверное, хотели поселиться здесь прямо с сегодняшнего дня, так? – пробасил Джимми Салливан.
– О, это было бы просто чудесно! – воскликнула Синьора.
– Для начала поживете у нас недельку, – вступила в разговор Пегги. – Если мы понравимся вам, а вы – нам, то можете погостить подольше.
У Синьоры загорелись глаза.
– Grazie, grazie[14], – сказала она, прежде чем поймала себя на том, что говорит по-итальянски. – Ох, извините, – виновато добавила она, – я прожила там так долго, что теперь невольно сбиваюсь на итальянский.
Салливанам это было все равно. Для себя они уже сделали вывод, что Синьора – всего лишь безвредная чудачка.
– Пойдемте наверх, поможете мне застелить постель, – сказала Пегги.
Джерри молча следил за взрослыми.
– Не волнуйся, Джерри, я никому не помешаю, – сказала Синьора.
– А откуда вы знаете, что меня зовут Джерри? – спросил мальчик.
Синьора поняла, что допустила промашку, но за свою жизнь она научилась заметать следы и выкручиваться из неудобных ситуаций.
– А как же еще тебя могут звать! – просто сказала она, и этот ответ, похоже, вполне удовлетворил мальчика.
Пегги достала из шкафа простыни и наволочки.
– У Сьюзи было замечательное легкое покрывало с рисунком из свечек, но она забрала его с собой, – сказала Пегги.
– Вы по ней скучаете?
– Примерно раз в неделю она заходит, но в основном тогда, когда ее отца нет дома. Они уже давно не общаются, с тех пор как Сьюзи исполнилось лет, наверное, десять. Жаль, конечно, но теперь уж ничего не изменишь. Одной ей лучше, а то они тут с отцом без конца собачились.
Синьора вытащила из сумки свое покрывало, расшитое названиями итальянских городов. Уезжая, она завернула в него подаренный Паоло и Джанной кувшин, чтобы тот не разбился в дороге. Она не многое забрала из Италии – лишь самые дорогие для нее вещи и сейчас с удовольствием распаковывала их в присутствии Пегги. Пусть видит, какой простой и безобидной жизнью она живет.
От восхищения глаза Пегги стали круглыми как блюдца.
– Боже мой, откуда вы это взяли? – выдохнула она.
– Я сама вышивала его год за годом, добавляя названия городов одно за другим. Вот, видите, это Рим, а это Аннунциата, городок, в котором я жила.
В глазах Пегги стояли слезы.
– Вы и он лежали под этим покрывалом… Как печально, что он умер!