Уродливая любовь - стр. 27
Зайдя в дом, Ира тяжёлым мешком рухнула на стул, стоящий возле входной двери, и прикрыла глаза. Меньше всего она ожидала, что Молотов сможет узнать, кто она такая. И уж Ира никак не ожидала, что он знает Диму. И как теперь быть, она не представляла. Почему-то она верила словам Молотова о том, что он не доложит мужу, где скрывается жена-беглянка. Меньше всего ей хотелось сейчас куда-то бежать и скрываться. Не было ни сил, да и денег не особо много. Ира подумала о том, что пока есть время и возможность, она подзаработает немного денег, а потом уже и будет решать, что делать дальше. Возможно, это и неплохо, что ей предложили работу. Вон и дочку в садик пристроят, дом новый, как-никак. Но вот почему-то не отпускало её чувство какого-то подвоха. Не может быть всё так гладко. И зачем Молотову так напрягаться, чтобы заполучить этот дом? Ясно же, что предложенное им жильё будет в разы лучше, чем то, в котором сейчас жила Ира. Тогда зачем так тратиться?
Из размышлений её вывел голос дочки, которая стояла возле матери и теребила ту за длинный рукав кофты.
— Мамулечка?
Ира опустила взгляд на дочь.
— Что, Лисёнок?
— А что хотел тот дядя?
— Сказал, что ты скоро у меня пойдёшь в садик. Ты же любишь ходить в садик?
— Люблю, — подтвердила дочь.
— Вот и отлично. А сейчас пошли обедать? И тётю Зину позвать нужно.
Ира чмокнула дочку в щёку и, отбросив все мысли из головы, встала со стула и взяла за ладошку дочь.
Неделя была не из простых. Наконец-то Ира смогла сходить к травматологу, который сказал, что с её рёбрами всё хорошо. Относительно хорошо. Есть небольшой ушиб. Ей назначили делать фиксирующие повязки, мазь для рассасывания кровяных сгустков и синяков и обезболивающие препараты. Ожог на руке при должном уходе тоже затянулся, и теперь о нём напоминал только небольшой шрам. Олесю, как и обещал Молотов, устроили в садик, и сегодня был первый день.
Когда они жили в городе, Олеся любила ходить в садик и дружила со всеми ребятами из группы. Она вообще была девочкой компанейской и доброй. Никогда не закатывала истерик по утрам и не плакала, что не хочет идти в садик. Наоборот, она шла туда с улыбкой на лице. Сегодня же Олеся заметно волновалось, что не ускользнуло от взгляда матери.
— Лисёнок, ты чего? — спросила Ира, останавливаясь на полпути и приседая, чтобы быть на одном уровне с дочерью.
— Не знаю, — опустила глазки та.
— Волнуешься?
— Да. А если я не понравлюсь воспитателям и ребятам?
— Ну что ты такое говоришь? Конечно, понравишься. Ты же у меня умничка! — Ира чмокнула дочь в щёку. — Не переживай. Я после работы сразу же тебя заберу.