Ури - стр. 4

Так думал Лонгин в тот апрельский полдень, жмуря глаза на яркое весеннее солнце.

Как бы я хотел быть похожим на него, – Ури украдкой посматривал на своего командира, пытаясь во всем ему подражать. Он уже несколько дней служил в его легионе и был горд не столько службой, сколько своим отражением в новеньком щите. Служба его была довольно простой. Он состоял в охране префекта Иудеи – прокуратора Понтия Пилата в его резиденции в Кесарии Палестинской. И вот теперь наконец мог лицезреть Правителя живьем. Правда, пост его был не в самом дворце, а недалеко от лифостратона, каменной плиты у входа во дворец Иуды, откуда он мог наблюдать все, что творится у входа во дворец. Прокуратор собирался отбыть в Иерусалим для контроля над ситуацией во время празднования светлого праздника Пасхи и Ури вместе со своей когортой собирались к переезду. Палестина была, пожалуй, самым проблемным регионом римской империи. Несмотря на то, что Палестина вовремя и в полном объеме платила налоги в римскую казну, местное ее население, евреи, были крайне строптивыми и от них можно было ожидать любого фортеля, вплоть до бунта и какой ни наесть смуты. Резиденция Прокуратора в Кесарии располагалась во дворце, построенном еще царем Иродом. Близость к Средиземному морю, прохладный ветер с залива освежали ее покои в жаркое время года, да и сам вид располагал к спокойной жизни, о которой прокуратор мечтал, несмотря на свой еще не старый возраст. Иерусалим же вызывал у Прокуратора внутреннее отвращение. Не то от большого количества людей, не то от той мышиной возни синедриона и его приспешников, то и дело вовлекавших его в какие-то сомнительные разбирательства и интриги. И вообще, положив руку на сердце, Пилат ненавидел евреев, но виду не подавал. За что? Да хотя бы за то, что все, что запрещено у нас, римлян, ибо это безнравственно и преступно, у этого народа вещи разрешенные! Прежние же установления, мерзкие и гнусные, держатся на нечестии. Самые низкие негодяи, презрев веру отцов, платят им подати, жертвуют им деньги, оттого и возросло могущество этого народа. Конечно, иудеи – народ дружный и охотно помогают друг другу, зато ко всем прочим смертным относятся с презрением и равнодушием, как к низшей касте. Ни с кем не делят пищу, ни ложе, избегают чужих женщин, зато со в своим творят такой разврат и любые непотребства, что сказать – язык не поворачивается. И те, кто, презрев свои законы, перешли к ним, тоже считаются иудеями. Главное – сделать обрезание и отречься от своих Богов, родителей, сестер, братьев и детей своих! И в этом они хотят отличаться от все остальных народов! Тьфу! Мерзкий народ! Сам Пилат был родом из знатного рода Понтиев. Понтии были потомками самнитов. После войны с римлянами большинство самнитов погибли, ну, а те, кто остался, смогли влиться в римское общество. Понтии же занимали в нем не последнюю роль. С молодости Пилат был связан с военным делом и прошел не один тяжелый военный поход, прежде чем получил свое прозвище – Пилат, что означало метатель копий! После этого он сделал свою политическую карьеру в качестве военного трибуна и был причислен к привилегированному сословию всадников.