Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка - стр. 4

Концепт «совместности» также можно использовать как аналитический инструмент, позволяющий понять сквоттинг, которым занимались беженцы в немецких городах. Например, в Берлине было разбито два самоорганизованных протестных лагеря – на Ораниенплатц и в Школе имени Герхарта Гауптмана; оба существовали с 2012 по 2014 год. Если говорить о сквоттинге в терминах публичных и частных товаров, услуг и пространств, оправдать данные практики будет невозможно. Но хотя протест частично сосредотачивался на требованиях выживания и улучшении жилищных условий в сравнении с теми, что предоставлялись в официальных лагерях для беженцев (Flüchtlingslager), сквоты в то же время были местами, где формировались запросы и на законные права человека (в том числе право на политическое убежище), и на отмену лагерей для беженцев как таковых6 (которые впоследствии должна была заменить временная резиденция – Residenzpflicht7).

Конечно, протесты также вынуждали беженцев (как маргинализованную группу) к самоопределению, создавали пространство публичного обсуждения этих проблем, укрепляли чувство «совместной» человечности (common humanity), переживаемое гражданами и негражданами.

Спустя год, особенно ближе к зиме, жилищные условия в сквоте на Ораниенплатц стали совсем невыносимыми, и у их обитателей практически не было ресурсов, достаточных для изменения ситуации. С одной стороны, самоорганизованные лагеря беженцев на Ораниенплатц и в школе имени Гауптмана позволили государственным службам уклониться от экономической поддержки беженцев; в то же время сознательное игнорирование ими сложных жилищных условий в сквот-лагерях подогревало неизбежные конфликты, вспыхивающие в лагере. Тем не менее, когда местная управа решилась прибегнуть к помощи полицейских и разогнать оба лагеря, ее ждали жесткое сопротивление и протест8.

Обнаруживаемый в данных примерах акцент на (политической и экономической) автономии, отказ от государственного покровительства и захват публичных пространств позволяют связать эти случаи с другими глобальными движениями: Арабской весной, «Негодующими»9 («Indignados») и движением «Захвати Уолл-стрит»10.

Обращает на себя внимание городской контекст этих протестных движений. Но как именно городское окружение задает условия или влияет на попытки производства совместности? Если абстрактно говорить о городском пространстве, оно может одновременно и разрушать, и подпитывать попытки производства совместности. С одной стороны, разнообразие и плотность, характеризующие городскую структуру, – фундамент для мобилизации единомышленников или же создания и апробации новых социальных стратегий. Это активы (assets), полезные для развития новых форм коллективного управления ресурсами, используемых в разных масштабах. С другой стороны, анонимность, безразличие и нарциссическое разграничение, столь часто свойственные городскому образу жизни, могут стать значимыми барьерами для попыток производства совместностей. В этом смысле данный коллективный труд – тщательное и внимательное исследование того, как конкретные городские условия исторически и географически определяли опыт, развитие и сохранение общих ресурсов.