Ураган по имени Глаша, или Рецепт дорогого удовольствия - стр. 23
– Ни за какие деньги, – твердо сказала Глаша. – Это все мухлеж.
– Глаха, ты просто дура. Ты видела вблизи китаянок? У них лица гладкие, как детские пятки!
– Уж конечно, не от твоей косметики.
– Давай ты сейчас помажешься, а завтра мне скажешь – мухлеж или не мухлеж.
Лида выхватила из чемоданчика коробочку и вытряхнула из нее баллончик с кремом. Вместе с ним оттуда выпал вкладыш, испещренный иероглифами. Вкладыш был яркий, желто-красный, глянцевый.
– Слушай, подари бумажку! – попросила Глаша. – Для Дениски надо. Он обожает все эти письмена. Кстати, у него день рождения скоро. Я ему, наверное, в качестве подарка оплачу курсы японского или китайского. Он будет на седьмом небе от счастья.
Лида вручила Глаше несколько вкладышей, которые та спрятала в сумочку, а потом принялась за ее лицо.
– Сначала чистим, потом протираем лосьоном, потом накладываем крем. Глашка, ты должна словить кайф. Я сама этой косметикой пользуюсь и чувствую себя очаровательной. Видишь, даже молоденький Жора на меня клюнул.
– Давай спросим, что Жору в тебе особенно очаровало, – не без ехидства предложила Глаша, когда экзекуция была закончена.
Лида сверкнула подведенными очами и обернулась к своему приятелю.
– Жорик, – пропела она голосом Лисы Патрикеевны, – скажи, за что ты меня полюбил?
Жорик курил и, прикрыв глаза, подпевал Рикки Мартину:
– Ши ливин ла вида лока-а!
– Жорик! – гавкнула Лида.
– А? – Он встрепенулся и открыл глаза. Лицо у него было широким и сияющим, как серебряный поднос.
– Я спрашиваю, Жорик: за что ты меня полюбил?
– Даже не знаю, – тот потрепал ее по плечу. – За все понемногу. Хотя я вообще люблю поживших женщин.
Лида остекленела, а Глаша повалилась на диван и принялась хохотать.
– А что? – не понял Жора. – Тебе же тридцатник, не меньше, да, Лидусик? За это ты мне и нравишься.
– Жора! – спросила Глаша, кое-как успокоившись. – А Лидина одежда и эти ногти… тебе как?
– Нормально. Я чувствую, что она – своя. Мы с ней на равных. Она, например, тоже любит «Раммштайн».
– Это мотоцикл, что ли? – с любопытством спросила Глаша.
– Да ты че, старуха, о-фи-ге-ла? – всплеснула руками Лида. – Это группа такая!
Она подняла согнутую в локте руку и пропела:
– Раммштайн, ту-ду-ду! Ду хаст михь… Ду хаст михь…
– Лида, ты должна была давно сказать мне, что тебе одиноко.
– Зачем? – спросила Лида. – Чтобы ты поплакала вместе со мной? Ду хаст михь гефрагт!
– Я бы тебя морально поддержала.
– Давай лучше я тебя морально поддержу. Так будет правильнее. Потому что у меня есть любовник, а у тебя нет.
– Я тоже могу заарканить молодого! – расхорохорилась Глаша. – Вот у меня завтра встреча со студентом. Правда, деловая, но я могу сделать так, чтобы она превратилась в личную. Я чувствую, что ему понравилась.