Ураган - стр. 11

Совесть его не беспокоила. Да, Эксферд был его другом. Другом не единственным, но первым в числе тех немногих, кого Руадье считал своими друзьями. Шесть лет тому назад, во время пиратского набега, он спас Эксферду жизнь, вытащив израненного рыцаря с горящего флагмана Вольных Мореходов (так называли себя пираты, постоянно тревожившие Вельдмарский Архипелаг), а спустя четыре года Эксферд, в свою очередь, спас его от бесчестия и разорения, когда пронырливые торгаши-хасседы явились требовать то, что причиталось им по векселям, а по векселям им причитались все земли Рихарта Руадье, вместе с его родовым замком – если, конечно, он разом не сможет расплатиться по всем займам, которые на протяжении трех поколений делало семейство Руадье у презренных хасседов. Рихарт принял их, и уста его в тот день были медоточивы, а речь – изыскана и мягка, как шелк, но он ничего не дал им. Он пообещал вернуться к этому вопросу на следующей неделе. Торговцы, ругаясь сквозь зубы, в тот же вечер убрались из его замка, поскольку он, продержав их у себя целый день, отказал им в ночлеге. Когда последний хассед сошел с подъемного моста и вступил на грунтованную дорогу, Рихарт согнал со своего лица медоточивое выражение, приказал позвать капитана замковой стражи и отдал ему несколько коротких и ясных указаний, что надлежит сделать с вредоносными хасседами, как только они отъедут подальше от замка. Верные своему господину, солдаты Руадье ночью напали на лагерь торговцев и перебили их... Но, к сожалению – как выяснилось позже – не всех. Кое-кому удалось бежать – и прихватить с собой те самые бумаги, из которых явствовало, что земли сэра Рихарта, собственно говоря, уже и не совсем его земли. Рихарт рвал и метал, а хасседы тем временем обратились с жалобой к самому королю. При дворе у них нашлись защитники – возможно, это были люди, одержимые манией справедливости и национального равноправия, возможно – хасседы оплатили покровительство тех людей звонкой монетой. Но, так или иначе, а для Рихарта наступили довольно мрачные времена, и чем дальше, тем они становились мрачнее. Именно тогда Эксферд отправился ко двору и употребил все свое влияние, чтобы убедить короля не верить продажным хасседам, их поддельным документам и наветам на честное имя виконтов Руадье. Когда, спеша порадовать друга, Эксферд самолично посетил его замок и превратил тяжелые сумерки, сгущавшиеся в сердце Рихарта, в сияющий день, друзья закатили такую попойку, что и годы спустя замковые слуги содрогались от одного воспоминания, сколько им пришлось выносить стеклянных и глиняных осколков из спальни Рихарта, где вдрызг пьяные лорды кидались бутылками в стену, силясь попасть в неуловимого демона Татайгу, имеющего зеленый цвет, кривые рожки и неподкованные копытца; звонко цокая теми копытцами, Татайгу рано или поздно посещает всех, кто почитает его посредством обильных возлияний...