Упрямый рыцарь - стр. 3

– Мне за это платят. – Голос такой же холодный, как и взгляд.

– Весьма откровенно. Но дело в том, леди, что сейчас меня это не…

– Мне платят за то, чтобы я спросила, что вы пьете. И принесла вам еще. – В этот раз взгляд, которым она его удостоила, был полон презрения. – Я официантка, сэр. Иначе я бы на вас и не посмотрела.

Калеб моргнул.

За всю жизнь ему дали от ворот поворот только две особы женского пола. Одна – девчонка из пятого класса, Карри или Корни, – он уже забыл, как ее звали, – врезала кулаком ему по носу за то, что он больно дернул ее за косичку. И другая – его бывшая любовница. Он послал ей в знак расставания сапфировые сережки после того, как она заявила, что настало время назначить день свадьбы.

Официантка поставила его на место.

Конечно, он мог бы разозлиться.

Однако не разозлился.

Наоборот, его восхитил здравый смысл девчонки. Здравый смысл – старомодное выражение, но очень подходящее.

Это лицо, это тело, это платье… Она, должно быть, устала за сегодняшний вечер от пристального мужского внимания и теперь решила: все, достаточно.

Конечно, она могла бы избежать этой проблемы, если бы была одета во что-то другое. И все же…

Калеб и сам начал работать еще в школе, чтобы не брать деньги у отца и не тратить наследство матери. Он доставлял пиццу, обслуживал посетителей за столиками, работал в университетском баре.

В баре у них была форменная одежда.

Для мужчин: белая рубашка, галстук-бабочка, черные брюки и черные ботинки.

Для женщин: черная лента на шее, глубокий вырез, белая облегающая блузка и черная юбка, едва прикрывающая бедра.

Не нравится – увольняйся.

В двадцать первом веке сексуальная дискриминация была жива и процветала. Как мужчина и как юрист Калеб это прекрасно знал.

В то же время он был уверен, что заслуживает большего, чем обращения с ним как с рядовым хищником.

Он высказал это блондинке.

– Это означает, что вы ничего пить не будете? – уточнила она, дерзко вздернув подбородок.

– Именно, – бросил он и отвернулся, собираясь еще десять или пятнадцать минут понаблюдать за тем, что происходит внизу.

Ничего не изменилось. Разве что танцы стали несколько быстрее. Может быть, жарче. Тела терлись друг о друга. Многие пары двигались так, как это обычно делают в горизонтальном положении.

Публика определенно завелась.

Официанты, видимо, тоже.

Прежде он их не замечал. Теперь его глаза сами находили их. Красивые, хорошо сложенные ребята с обнаженными торсами, в обтягивающих брюках смеялись вместе с гостями, которые откровенно с ними заигрывали.

Официантки – в таких же, как у блондинки, платьях, коротких и облегающих.