Упрямая. (Не)пара для волка - стр. 6
И ещё…. Так было созвучно с Его собственным именем, что впервые я порадовалась звучанию своего.
– Сильно ударилась?
Он участливо и цепко осмотрел меня с головы до ног. Слёзы от невероятного счастья уже высохли, поэтому солгать ему снова опять не составило никакого труда.
– Благодарю, господин Эмин, уже всё в порядке.
– Можно и просто Эмин, я не такой уж старый, – он светло улыбнулся, а в его глазах мне снова чудились золотые всполохи. И он ни капельки, конечно, не выглядел старым.
– Правда можно?!
Я была счастлива. Мы стоим вот так рядом, что кажется, мне ничего больше в мире не может навредить. И нечего бояться больше никогда. И я могу разговаривать с ним настоящим. И называть его просто по имени…
Невероятно! Настоящий подарок на день рождения!
– Элина, о чем мы с тобой только что говорили?!
Отец был в ярости, и я тут же вытянулась по струнке. Чувство спокойствия и защищенности прошло, как и не было. Напротив, я боялась уже, как бы он не навредил моему божеству.
– Прости, отец, – пискнула я и мышкой юркнула за широкую спину Эмина. А оттуда, тяжело вздохнув, – к остальным детям, праздновать свой праздник, нужный только моему отцу, а не мне.
К сожалению, столкнуться ещё раз с Эмином не вышло. А после того, как гости разъехались, отец вызвал меня к себе в кабинет.
Как же он орал в тот вечер!
Что я неблагодарная, невоспитанная, вся в мать. Хотя мать я и не знала вовсе – она умерла при родах, как мне сказали. И мне казалось, что отец любил её. Раньше. Теперь я не знала.
А в довершение лекции о том, что я должна держаться подальше от этих людей, отец наказал меня самым изощренным способом – он просто выбросил из окна второго этажа моего хомяка, которого за пару дней до этого подарил к празднику.
Просто вытряхнул его из клетки и снизу послышался тихий «шмяк» об асфальт. Он сказал, что я не заслужила порядок, раз не умею нести ответственность за себя. А у меня впервые тогда случилась истерика.
Я кричала, рвалась то к окну, то к двери – на первый этаж. Умоляла спасти его, отвезти к врачу, сделать хоть что-то. Сегодня вечером я назвала безымянного хомяка Эмином, хотя и не призналась бы в этом никому под страхом пытки.
Пытаясь меня успокоить, отец сначала бил по щекам, а потом за шкирку отволок в ванную и включил ледяную воду. Рыдания прекратились моментально, сменившись судорожными всхлипами и уже таким привычным заиканием.
– Глупая девчонка! Это ты меня довела…
Отец бормотал что-то себе под нос, а я лишь всхлипывала и пыталась отползти от душевой лейки подальше. Зубы стучали, руками я обхватила себя. Мокрая холодная одежда липла неприятно к телу. Но отец занимал собой весь проход из душевой, а пройти мимо него мне было страшно.