Управление мировоззрением. Развитый социализм, зрелый капитализм и грядущая глобализация глазами русского инженера - стр. 32

Нам с приятелями немного, но постоянно не хватает денег. Мы сложились и купили автомобиль, чтобы «под-таксовывать» вечерами и тем самым поправить свое финансовое положение. Но поскольку мы люди очень занятые, мы наняли по сходной цене свободного шофера со стороны. Дело пошло бойко, на полученную прибыль мы накупили еще автомобилей и наняли соответствующее число шоферов. Дело расширилось, перспективы показались нам интересными, и мы решили создать акционерное общество открытого типа и выставили наши акции в открытую продажу, контрольный пакет оставив у себя. Наши шоферы также смогли купить часть наших акций и стали вместе с нами законными совладельцами нашей фирмы. На вопрос – стали ли они при этом «капиталистами» с пролетарским прошлым или же остались «пролетариями» с капиталистическим настоящим, и остались ли, или куда-то подевались наши с ними прошлые антагонизмы – нет однозначного ответа. «Манифест» вообще такой ситуации не предвидел, воспринимая мир черно-белым.

Таким образом, мы должны констатировать, что и нам, наряду с Марксом и Энгельсом, также не удалось дать доходчивое определение понятию «частная собственность». Однако сдаваться мы не намерены и, как последним средством, воспользуемся «методом от противного». По этому методу, который, кстати, используют и некоторые экономисты, вся негосударственная собственность как раз и является частной.

Основываясь на этом утверждении, мы и попытаемся ответить на интересующий нас вопрос – как обстояли дела с частной собственностью в СССР? Для этого приведем только один, но реальный пример из истории СССР – социалистического общества с государственной собственностью на средства производства и официально признанной «личной собственностью», к которой относились не только штаны, зубные щетки и портфели, но также автомобили, частные жилые и хозяйственные строения. Как известно, НЭП «приказал долго жить» в конце двадцатых. С ним вместе, как тогда казалось, был окончательно похоронен русский капитализм. Почти вся производственная сфера стала государственной, но каким-то образом остались артели, кооперативы и прочие производственные образования, где владельцами средств производства оставались группы частных лиц. В 1938 году Всекопромсовет – орган, представлявший интересы промышленных кооперативов и артелей, обратился в Госплан СССР с просьбой разрешить ему строительство «собственной» доменной печи из собственных средств. Промкооператоры решили иметь свой металл, чтобы не зависеть от госпоставок и не ходить с вечно протянутой рукой в Госплан. В первый момент их заявление даже было удовлетворено, однако позже они получили отказ. Тем не менее этот факт красноречиво говорит о существовании при советском социализме довольно самостоятельных, внегосударственных, автономно управляемых экономических структур с негосударственной собственностью на средства производства.