Управление - стр. 36
С этой ношей, которая, как он думал позднее, была слишком тяжелая для плеч ребенка, никогда не видевшего своего отца, он и вырос. Они жили в Берлине в районе Шарлоттенбург, в маленькой квартире посреди достаточно больших, населенных настоящими семьями, в то время как у них дома на стене висела только фотография его отца. Он никогда не видел свою мать иначе чем в черном платье, потому что она никогда не предпринимала попыток аннулировать свою пенсию вдовы участника войны, назначенную еще императором, повторным замужеством.
Самыми ранними воспоминаниями Ойгена Леттке были воспоминания о заднем дворе, где стояли два по большей степени голых, но удобных для того, чтобы взбираться на них, дерева. Все соседские дети играли здесь. Девочки безустанно устраивали свои диковинные игры в классики, во время которых нужно было перепрыгивать из одной сложной фигуры, нарисованной мелом на асфальте, в другую и при этом толкать перед собой камень, всегда из одного поля в другое и преимущественно на одной ноге. Мальчики боролись или играли в футбол или в догонялки, а иногда кто-нибудь приносил оловянных солдатиков или деревянный корабль, и тогда они играли в войну или в пиратов. Некоторые дети говорили на иностранных языках, в основном на английском, и нужно было быстро соображать, чтобы изъясняться с ними, но тогда это не было проблемой.
И в этой обстановке однажды случилось так, что Ойген нашел кольцо, дешевое маленькое кольцо, достаточно большое для пальца маленькой девочки, но с блестящим красивым бирюзовым камнем в форме сердца, причем название цвета он узнал много позже, но всегда ассоциировал с этим камнем.
Это кольцо он носил с собой на протяжении десяти дней, потому что оно было очень красивым кольцом, настоящей ценной находкой, как он говорил себе. Причина, по которой он так долго носил его с собой, была не в том, что он не знал, что с ним делать: напротив, это-то он знал совершенно точно.
Но он не мог осмелиться.
Через десять дней он набрался смелости и подошел к одной девочке, совершенно определенной девочке, которую, насколько он знал, звали Эльза, у нее были длинные светлые косички и ангельское личико, самая красивая девочка, которую он когда-либо встречал. Он протянул ей найденное кольцо и произнес: «Дарю его тебе».
С его стороны это был акт чистейшей любви. Эльза очаровала его с того самого момента, когда он увидел ее в самый первый раз, и с тех самых пор он вновь и вновь поглядывал в ее сторону, но, разумеется, только тогда, когда был уверен, что ни один другой мальчик не сможет его в этом уличить.